напарника тоже. Рассмотреть остальных Поленьев не торопился. Успеется…
Но не успелось. Прямо рядом с крыльцом за спиной старшего лейтенанта вдруг заскрипели тормоза, резко остановился на тротуаре микроавтобус, сдвинулась дверца салона, и оттуда выскочили два человека с автоматами наизготовку. Лица закрывали маски «ночь». Против двух автоматных стволов даже «человек-оружие» вынужден если не спасовать, то проявить осторожность и дождаться более удобного для себя момента к сопротивлению. Рус Григорьевич сначала подумал, что все это одна компания. И то, что организатор засады на старшего лейтенанта сделал пару шагов в сторону, никакой роли не играло. Но тут открылась передняя пассажирская дверца микроавтобуса, и на асфальт выпрыгнул человечек до смешного мелкого роста. Хотя вполне возможно, он только рядом со своими автоматчиками казался таким маленьким, поскольку оба они были, как говорят в просторечье, громилы. Человечек шагнул к Поленьеву и, глядя ему в глаза, спросил:
– Старший лейтенант Поленьев?
– Так точно… – привычной армейской формулировкой ответил Рус Григорьевич.
– Разрешите задать вам несколько вопросов…
– Позвольте поинтересоваться, с кем имею честь?
– Подполковник Разметьев, Военный следственный комитет, старший следователь по особо важным делам… – Подполковник показал раскрытое удостоверение, рассмотреть в котором что-то в полумраке было невозможно, и сразу же спрятал его.
– По какому поводу разговор?
– Садитесь в машину, я там вам все объясню.
– Возражения, как я понимаю, не принимаются… – кивнул Рус Григорьевич на автоматные стволы, которые смотрели на него тупо и уперто своими черными равнодушными жерлами.
– Не принимаются, вы верно заметили. Хотя я вас заранее ставлю в известность, что это не задержание. Прошу вас в машину только на несколько слов. Это во избежание различных возможных эксцессов. Конечно, мои подчиненные не верят, что офицер спецназа ГРУ сможет им противостоять, тем более безоружный. Они все-таки тоже спецназовцы. Но я видел ваших парней в действии, наблюдал однажды, как у вас тренируются солдаты, и потому не желаю никому неприятностей. Ни вам, ни своим подчиненным, ни даже себе. Попрошу в машину, Рус Григорьевич. Поговорим «на бережку»…
Поленьев оглянулся. Люди, стоявшие на крыльце, скрылись в здании вокзала. Только-только закрылась дверь за последним.
– А что, своих сотрудников здесь оставляете? – кивнул на нее старший лейтенант.
– Каких сотрудников?
– А эти вот… Восемь типов…
– Мои сотрудники со мной. Вы каких-то посторонних приняли за моих сотрудников… Это бывает, особенно когда человек знает за собой вину. Ладно, садитесь в машину…
Рус Григорьевич заглянул в салон микроавтобуса. Там никого не было. Водитель в форме сидел на своем месте. По логике, два
