с полыни нехотя берёти заплетает молнии в косу,
холодные и злые слёзы льёт,
а может, душу держит на весу.
Когда случится осень без тебя,
я наберусь терпенья у зимы.
А дождь стучит и плачет, уходя,
как мы…
«Волшебное стёклышко осени…»
Волшебное стёклышко осени,
промокшие клёны и вязы…
Зачем мы становимся взрослыми
так непоправимо и сразу?
Сварливыми мерзкими тётками
и дядьками с брюхом для пива…
А в детстве всё было серьёзно так,
а в детстве всё было красиво…
«Затаить дыхание месяцев на восемь…»
Затаить дыхание месяцев на восемь,
стать живым аналогом пишущей машинки,
брать интервью, задавать вопросы,
стряхивать с блокнота сухие снежинки;
на какой-то год затаить дыханье,
гнать строку, как лошадь, по бездорожью,
в Новый год опять загадать желанье,
глупое желание, одно и то же…
А тебя услышав, ослабить ворот
и дышать любовью что было силы,
и любить заплёванный этот город,
словно Пантеон с голосами милых,
и писать стихи вопреки и вместо,
и ночами видеть небо в алмазах,
и бояться вымолвить слово «вместе»,
чтобы не лишиться всего и сразу,
а потом чуть-чуть затаить дыханье
и в делах на завтра поставить прочерк:
мало ли блокнотов с плохими стихами,
мало ли на свете других и прочих…
«В толстых письмах столько одиночества!..»
В толстых письмах столько одиночества!
С ним наедине
мелким шрифтом, а не мелким почерком
вы писали мне.
Эти письма полудневниковые
для полузнакомых глаз
незаметно что-то новое
открывали в вас.
Эти письма жаждали прочтения,
жаждали беседы по душам,
как рассказы… как стихотворения…
Отвечая вам,
я писала приглушённо-сдержанно,
на земном понятном языке.
Оказалось, я росла, как дерево,
как сосна и кедр,
и душа моя вечнозелёная
потянулась пишущему вслед…
Сколько в людях недоговорённого,
недосотворённого – во всех!
В толстых письмах – годы одиночества,
годы поиска своих.
Я вам отвечаю мелким почерком.
Написала стих…
Первый снег
Преображенный старый двор,
заснеженные арки…
Вчера здесь был цветной ковёр,
затейливый и яркий.
А нынче выпал первый снег,
склонил деревья долу,
и человек, замедлив бег,
глядит с тоской весёлой…
Оказалось
Оказалось – не о чем говорить,
и почти
