давно тебя соблазнила бы…
– Это как?!
Женщина краснеет:
– Ну, если бы ты так больно тогда не сдавил меня, то после первой твоей попойки… с Рарогом.
– Гхм…
Значит, ботинки с меня стаскивали не просто так, а с умыслом. Надо было выпить тогда чуть меньше…
Подходим к нашему дому. Может, мне кажется, или просто влияет настроение, но почему-то он выглядит другим. Как-то светлее и радостнее. Словом, тот ровный фон, который я ощущал раньше, сменился более лёгким, прозрачным и, пожалуй, счастливым… Распаковываем покупки, раскладываем всё по местам, я более подробно показываю дом и его пристройки, объясняю Аоре, как пользоваться имеющейся в нашем жилище техникой. Юница тем временем обустраивает комнату себе по вкусу, перетаскивая туда все свободные подушки. Под игрушки находим большой ящик-ко мод, я вешаю полочку, кстати, надо заказать учебники и пишущие принадлежности. Но это после того, как оформлю документы на учёбу. Занятия начнутся, как и принято, в сентябре.
Звоню по оставленным дочерью номерам, и – приятная новость: жена и дочь могут приступать к обучению языку. Договариваюсь на завтра, сегодня лучше нам побыть вместе. Пусть и супруга, и дочь привыкают к новому месту. Аора хлопочет на кухне, и я убеждаюсь, что готовить она действительно умеет и любит. Ира обычно делала всё молча, спокойно, а эта женщина всё время улыбается, и получается у неё на диво хорошо и вкусно. Едим. Не успеваю нахваливать свою повариху. Она цветёт лёгкой счастливой улыбкой. Юница тоже довольна. Едва заканчиваем приборку после обеда, как за забором раздаётся сигнал машины. Вот и обещанные гости. Женщина спохватывается, но я спокойно говорю:
– Ставь чайник. Там Света притащила кучу тортов и выпечки, вот и посидим.
– Но…
Машу рукой:
– Да брось ты, у нас всё просто…
Юница срывается с места, быстро наполняет чайник из-под крана, включает его. Молодец, уже осваивается. Слышу стук в двери, выскакиваю с кухни и кричу:
– Да-да, входите!
Решётчатые лёгкие створки расходятся в стороны, и на пороге появляются Серый с Аллией под ручку и их дочери, выглядывающие из-за спины родителей. У обоих взрослых в руках какие-то пакеты, девчушки тащат коробки. Я на миг теряюсь, но тут Серёга подводит ко мне свою венценосную половину, протягивает руку, предварительно опустив ношу на пол:
– Ну, здорово, Миша!
Не выдерживает, сгребает меня в охапку. Крепко обнимаемся, затем отступаем чуть назад.
– Ваше величество…
К моему удивлению, Аллия, расцветшая и помолодевшая так, что кажется совсем другой женщиной, чем во время нашего бегства, машет рукой:
– Ой, да оставь ты все эти формальности, Миша… – И звонко чмокает меня в щёку.
– Ах!.. – слышу изумлённый возглас с кухни, поворачиваюсь – в дверях застыли две фигуры: дочь и жена.
Супруга Сергея тоже поворачивается на возглас. Потом вдруг охает и переходит на русийский:
– Боги! Аора ун Ангриц!
– Ва-ва-ва…
