полупустыни. Без надлежащих ирригационных и мелиорационных работ эта равнина местами представляет собой пустыню, местами – болотистые мелководные озера, окаймленные зарослями огромных тростников, кишащих насекомыми. В настоящее время пустынная часть равнины пересечена валами выбросов от копки каналов, и если канал – действующий, то вдоль этих валов растут финиковые пальмы. Кое-где над плоской поверхностью возвышаются глинистые холмы – телли и зольные – ишаны. Это развалины городов, точнее, сотен сосуществовавших последовательно на одном и том же месте сырцовых кирпичных домов и храмовых башен, тростниковых хижин и глинобитных стен. Однако в древности здесь ещё не было ни холмов, ни валов. Болотистые лагуны занимали гораздо больше пространства, чем ныне, протянувшись поперек всего нынешнего Южного Ирака, и лишь на крайнем юге попадались низменные безлюдные острова. Постепенно ил Евфрата, Тигра и бегущих с северо-востока эламских рек (Керхе, Карун и Диз; в древности они тоже впадали в Персидский залив, как и Тигр с Евфратом, но под углом в 90 градусов к последним) создал наносный барьер, расширивший к югу территорию равнины километров на 120. Там, где раньше болотистые лиманы свободно сообщались с Персидским заливом (это место называлось в древности «Горьким морем»), теперь протекает река Шатт-эль-Араб, в которой ныне сливаются Евфрат и Тигр, имевшие ранее каждый своё устье и свои лагуны.
Евфрат в пределах Нижней Месопотамии разделялся на несколько русел. Из них важнейшими были западное, или собственно Евфрат, и более восточное – Итурунгаль; от последнего к лагуне на юго-востоке отходил канал И-Нина-гена. Ещё восточнее протекала река Тигр, но берега её были пустынны, кроме того места, где в неё впадал приток Дияла.
От каждого из главных русел в IV тысячелетии до н. Э. Было отведено несколько меньших каналов, причём с помощью системы плотин и водохранилищ удавалось на каждом задерживать воду для регулярного орошения полей в течение всего вегетационного периода. Благодаря этому сразу возросли урожаи и стало возможно накопление продуктов. Это, в свою очередь, привело ко второму великому разделению труда, то есть к выделению специализированных ремёсел, а затем и к возможности классового расслоения, а именно к выделению класса рабовладельцев, с одной стороны, и к широкой эксплуатации подневольных людей рабского типа и рабов – с другой.
При этом надо заметить, что чрезвычайно тяжёлый труд по строительству и расчистке каналов (как и другие земляные работы) выполнялся в основном не рабами, а общинниками в порядке повинности; каждый свободный взрослый тратил на это в среднем месяц-два в год, и так было в течение всей истории древней Месопотамии. Основные земледельческие работы – пахоту и сев – также вели свободные общинники. Лишь знатные люди, облечённые властью и исполнявшие должности, считавшиеся общественно важными, лично в повинностях не участвовали, землю не пахали.
Массовое обследование археологами
