оказался в складчину: все гости, кроме самого Стива, что-то принесли с собой – и теперь, расположившись за длинным столом, разворачивали свертки и угощали друг друга жареными цыплятами, картофельным салатом, коул-слоу[3] и пирожками, пока Джессика, Хейзел и еще одна пожилая женщина, стоя в дверях, наперебой вспоминали Рут. По их словам, первая жена Джозефа Ная была просто святой: умная, добрая, любящая, терпеливая – словом, все классические добродетели молодой жены начала 1960-х. Быть может, безвременная смерть Рут побуждала ее родственниц к естественному преувеличению ее добродетелей, но, так или иначе, похоже, что Рут была милой девушкой и все ее любили.
Чуть позже подъехал Лаймен Фишер. Он учился с отцом и с Рут Хестер в одном классе, так что мог рассказать кое-что интересное. Для начала, хоть Лаймен и Джозеф дружили с первого класса, в старших классах оба соперничали за симпатию Рут – и по тону Лаймена Стив понял, что тот не вполне смирился с проигрышем. Следовательно, воспоминания Лаймена были не столь розовы и, возможно, чуть более реалистичны. Ухватившись за редкую возможность что-то узнать об отце в молодости, в ожидании десертов Стив зажал Лаймена в угол и принялся подробно расспрашивать, что за человек был Джозеф Най. Ответы звучали неожиданно: веселый парень, душа компании, любил развлечения, никогда не отказывался повеселиться. Совсем не похоже на отца, каким Стив его знал. И еще меньше – на убийцу.
Уже не в первый раз вспомнив о Вьетнаме, Стив спросил Лаймена: переменился ли отец, вернувшись с войны? Стал ли другим человеком, побывав на волосок от смерти?
Лаймен подумал, а потом сказал:
– Да нет, пожалуй… Нет, не было такого. Многие с той войны вернулись другими – знаете, с крышей набекрень. Только не Джо.
Тем временем вокруг них собрались Джессика и прочие – и, обведя их взглядом, Стив решил, что, пожалуй, настало время заговорить о смерти…
…убийстве…
… Рут.
Он повернулся к Джессике.
– Когда погибла Рут, – начал он, – вы решили, что это самоубийство?
Прозвучало это чересчур прямолинейно – но, в конце концов, надо же с чего-то начать.
– Или несчастный случай, – ответила Джессика.
«А как же записка?» – хотел спросить он. Впрочем, неизвестно ведь, кто из них знает о записке. И если выяснится, что откуда-то знает Стив, могут возникнуть вопросы, на которые он не готов отвечать.
– Кто-нибудь видел, как это произошло?
– Никто ничего толком не видел. Все произошло слишком быстро. Раз – и она уже внизу.
– О самоубийстве люди говорили только потому, что она, в своем-то положении, полезла туда, – добавила Хейзел. – Но вполне могла ведь и просто оступиться. – Хейзел сжала губы в тонкую линию, вдруг напомнив Стиву мать. – Я всегда считала, что это несчастный случай.
– А она ничего не говорила перед смертью? – поинтересовался кто-то
Разновидность капустного салата.
