вы к людям со всей душой, а они вас избивают. В одну секунду ломаются все личные границы, исчезает безопасная зона и вообще представление о мире как о довольно приятном месте. Это непросто осознать.
– Я об этом пока не думала. Пока вы не сказали.
– Ну, может быть, у женщин действительно иначе, – мягко улыбнулся Слава, – да и вообще мне трудно судить, потому что меня никогда не били. Драться – дрался, а в такую ситуацию, как вы, не попадал. Наверное, потому, что я крайне редко выходил к людям с открытой душой и добрыми намерениями. Можно сказать, и не бывало никогда такого.
Фрида улыбнулась.
Они еще немного пошептались и договорились о том, что Льву Абрамовичу не стоит знать о приключениях внучки. Слава спросил, не нужно ли ей привезти каких-нибудь лекарств, а потом Фрида закрыла глаза и задремала под его тихий разговор с соседкой, а когда проснулась, посетителя уже не было.
Только когда наступила зима, вместе с первым снегом я поняла, что жизнь, конечно, одна, но дает нам несколько попыток. Если моя первая любовь окончилась так грустно, это не значит, что я должна оставить надежду на счастье. Если мой возлюбленный смотрел на нашу любовь как на репетицию настоящих чувств, наверное, мне следует точно так же о ней думать – что счастье было учебным, вот и все.
Как ни грустно это сознавать, но женским сердцем тайно управляют биологические инстинкты. Я не имею в виду половое влечение, оно как раз редко овладевает нами настолько, чтобы мы не контролировали ситуацию, нет, я говорю о стремлении к выживанию вида. Мы стремимся дать потомство от самого лучшего экземпляра, чтобы хомо сапиенс развивался и процветал, и с негодованием отвергаем идею размножаться совместно с каким-нибудь хилым ботаном. Этот ботан может быть бесконечно умным и порядочным, но что толку, если он не способен выживать в условиях дикой природы? Поэтому предательство красивого и сильного самца редко нас чему-то учит, и мы, поплакав вдоволь, обращаем свой взор на точно такого же, который бессознательно выполняет свою собственную биологическую программу – оплодотворить как можно больше женщин.
Не хвастаясь, скажу, что пользовалась успехом и могла выбирать кавалера из лучших университетских парней, но не принимала ничьих ухаживаний. Нет, я не боялась нового предательства и не дула на воду, обжегшись на молоке. Напротив, я уже знала, каково это, когда тебя бросают, и знала, что смогу снова это пережить. Бояться боли унизительно для свободного человека, но сближаться без любви, без тени чуда – тоже ничего хорошего.
Ни к кому из своих поклонников я не чувствовала того, что пережила в выпускном классе, а заводить роман ради того, чтобы не быть одинокой, казалось мне таким же разумным, как есть землю, чтобы утолить голод.
Моя неуступчивость только подстегивала интерес молодых людей, и к Новому году я превратилась в самую популярную девушку на курсе. Даже преподаватели поглядывали на меня с интересом, и я чувствовала, что на сессии не буду иметь особых проблем.
Мои высокие рейтинги привлекли не только мужское внимание.
