что я полагаюсь на свою грубую силу и к тому же в тридцать раз больше тебя.
– Что ж, давай померяемся силами, – предложил суфий, – возьми этот камень и сожми его так, чтобы из него потекла вода.
С этими словами он протянул великану обломок скалы. Великан изо всей силы сдавил камень, но воду из него выдавить не смог.
– Это невозможно, – сказал он, – потому что в этом камне нет воды. Попробуй-ка сам.
К этому времени над землей сгустились сумерки, и мастер, воспользовавшись темнотой, незаметно достал из кармана яйцо и вместе с камнем сжал его в кулаке прямо над ладонью людоеда. Почувствовав стекающую на ладонь жидкость, великан был изумлен; ведь людей часто изумляют вещи, которым они не могут дать объяснения, и к таким вещам они начинают относиться с гораздо большим почтением, чем того требуют их собственные интересы.
– Я должен обдумать это, – сказал великан. – Пойдем, переночуешь сегодня в моей пещере. Я окажу тебе гостеприимство, подобающее гостю.
Великан привел суфия в огромную пещеру, напоминающую пещеру Аладдина обилием всевозможных вещей и драгоценностей, оставшихся от многих тысяч путников, убитых великаном.
– Ложись рядом со мной и спи, – сказал людоед, – а утром мы продолжим наше состязание.
Затем он улегся и тут же заснул. Почувствовав что-то неладное, мастер тихо поднялся, соорудил из тряпок, валявшихся на полу, подобие спящего человека, а сам устроился поодаль на безопасном месте.
Только он прилег, проснулся людоед. Схватив огромную дубину, с дерево величиной, он изо всех сил семь раз ударил по чучелу, после чего снова улегся и уснул. Тут мастер вернулся на ложе великана и сонным голосом позвал людоеда:
– Эй, людоед! В твоей пещере удобно, но меня только что семь раз укусил какой-то комар. Ты должен разобраться с этим.
Великан был столь потрясен словами суфия, что больше не решился на него нападать. Ведь если человека семь раз ударили изо всех сил дубиной величиной с дерево, то он должен был…
Утром людоед кинул под ноги суфию целую бычью шкуру и сказал:
– Принеси воды, мы сварим на завтрак чай.
Вместо того чтобы взять шкуру, которую он вряд ли смог бы даже поднять, мастер направился к ручью, протекавшему поблизости, и стал рыть от него небольшую канавку в направлении пещеры.
Между тем жажда так одолела людоеда, что, не в силах больше ждать, он крикнул суфию:
– Почему ты не несешь воду?
– Терпение, мой друг, я сейчас подведу ключевую воду прямо к твоей пещере, чтобы тебе не надо было больше таскаться с этой бычьей шкурой.
Но людоед не мог больше терпеть. Схватив шкуру, он в несколько прыжков оказался у источника и набрал воды сам. Когда чай был готов и людоед утолил жажду огромным количеством воды, его ум несколько прояснился, и он сказал суфию:
– Если ты и впрямь такой сильный, как ты мне показал, то почему же тогда ты не смог прорыть канал быстрее и рыл его в
