наблюдениях за одержимыми.
– Мне кажется, только вселившись в человека, они не могут сдерживаться, – говорил Аксель. – Они убивают всех, кто рядом, и хотя стараются заметать следы, их все равно достаточно просто вычислить. Но если одержимый действует давно, он становится более осторожным. Старые одержимые не только сильнее, их еще и вычислить сложнее. Они могут по нескольку дней никого не пытать, кажется, они становятся более… сытыми, что ли? Думаю, любой охотник скажет вам, что одержимые как-то питаются нашими страданиями. Им необходимо мучить кого-нибудь или просто находиться рядом с существом, которое испытывает отрицательные эмоции. Но если «еды» много, они становятся более изощренными. Я и раньше замечал что-то подобное, и случай с вашей клиникой только подтверждает мои выводы.
– Для чего же им нужна эта, как вы говорите, пища? – с живейшим интересом спросил гро Экстрём.
Аксель развел руками:
– Этого я не знаю. И никто не знает, мне кажется. Был один случай, еще когда я был совсем мальчишкой и только поступил в обучение. Мне тогда встретился очень старый одержимый, и он что-то говорил о том, что уже почти готов… Впрочем, лучше спросите об этом Иду, когда вас отпустят из клиники. Я плохо помню тот случай, да и толком не понимал, что происходит. – На самом деле Акселю просто было неприятно вспоминать ту первую охоту в районе Пепелище. К тому же он и в самом деле считал, что наставница объяснит лучше.
На следующий день Акселя отпустили из клиники. Несколько дней он просидел в своем номере в гостинице, не находя себе дела. Случаев массовых убийств нигде не было. Такое затишье изредка случалось, так что ничего удивительного в этом не было, хотя обычно бывало наоборот – все охотники заняты либо проверкой подозрительных мест, либо расследованием очередной вспышки насилия, и только закончив одно дело, приходилось тут же браться за другое. На пятый день Аксель понял, что так больше продолжаться не может. Мысли все время возвращались к той девушке из клиники, Анне. Он вспоминал, какими глазами она смотрела на него, когда ее забирали из стеклянного ящика напротив. Вспоминал, в каком состоянии он нашел ее, когда искал способ убить одержимого.
Найти девушку оказалось не так-то просто, особенно, если учесть, что он не знал ее фамилии и не был уверен, правильно ли расслышал имя. Пожалуй, если бы не распоряжение муниципалитета всемерно содействовать охотникам, врачи, занимавшиеся пациентами, и вовсе не стали бы этим заниматься. Однако в статусе охотника есть некоторые плюсы, и через два дня Аксель держал в руках бумагу с адресом клиники, в которой теперь находилась «Анна Линд, пациентка восемнадцати лет от роду, сирота, нетрудоспособная». Ехать пришлось на родину, в район Шахт, чего Аксель делать не любил. Он всегда как праздник воспринимал встречи с родными, но предпочитал, чтобы они происходили на нейтральной территории. Дома было слишком много соседей, которые знали его еще мальчишкой.
