никогда не была слабой. Ты сильная. Откуда в тебе столько силы, Санта? – Очень сложно разобрать, что он говорит. Низко, не делая даже расстановки.
– Не понимаю, – мотаю головой, вглядываясь в его лицо. Но нет ни единой подсказки, о чём он говорит.
– Я был прав, мои догадки верны, – медленно поднимает голову.
– Какие из всех?
– Они собирают на тебя досье. Целую папку, там не только видео, но и фотографии, письма с прощанием к твоим родным, заключение психиатра и чеки по оплате приёмов у психотерапевта. И я это видел, – снова отводит взгляд, не желая смотреть на меня.
– Ты… – догадываясь, что он может иметь в виду, сглатываю и делаю глубокий вдох.
– Ты видел то самое? То, где… как появились шрамы на запястье?
Слабо кивает головой, вызывая у меня внутри непонятную ярость, что и это теперь он знает. Все мои минусы для него как на ладони. И мне не хочется падать резко вниз, быть жалкой, хотя признаю, его реакция именно такая, какая должна быть у влюблённого человека. Но сейчас мои мысли заняты не чувствами, а тем, что будет дальше. Что он хочет? Как он всё представляет дальше?
– Филипп хранит их? Как тебе удалось достать это? – Шепчу я.
– Не Филипп, это всё хранится в квартире его приятеля. Нашим знакомым, точнее, одной девушке, работающей проституткой, удалось проникнуть в его место жительства. Она подсыпала ему снотворное и скопировала всё. Бумаги и всё, что было на электронном носителе, – Ред поднимается с софы и обходит её.
– Она удалила это? – Мне плевать, что это за девушка, откуда с ней знакомы Ред и Джо, меня тревожит другое.
– Даже если бы она это и сделала, то я уверен, что запись, как и оригиналы хранятся в ином месте. Это лишь копии, которые Милтон оставил у себя. Зачем? Скорее всего, играет на двух сторонах: с Филиппом и за себя. Если первый струсит и всё же отпустит тебя, но такого не будет, то второй будет иметь копии, которыми сможет шантажировать. Но вряд ли твой муж сдастся, он намерен запрятать тебя в психиатрическую клинику. Предполагаю, что это его основной план, а сейчас у него есть выбор, как избавиться от тебя. И в связи с его любовью к жестокости, он выберет второй, – сжимает пальцами мягкую обивку диванчика, а я прикрываю глаза, всё ещё не веря, что Ред всё видел. Унизительно.
– Чёрт возьми, скажи мне, зачем ты это терпела? Зачем ты обманывала? Зачем? – Ударяет ладонями по резному дереву и отталкивается от софы.
– Я…
– Почему ты продолжала играть роль идеальной жены, когда за воротами происходил такой ужас? – Не позволяя даже оправдаться, повышает голос. Он зол, и я не понимаю причин его ярости. Конечно, это моя глупость, но его буквально трясёт от ярости.
– Почему никому не сказала? Почему улыбалась и выбрала такой исход? Зачем? Да, неужели, в тебе нет ни капли чувства самосохранения? По какой причине так жестоко обманула всех? Ответь, ты думала, что Филипп одумается и оставит тебя в покое? Столько времени, когда ты могла
