у Склеппи появилась реальная возможность заорать, но она не заорала, а, незаметно шагнув под защиту тяжелой занавески, закатала рукав. Она начала уже понимать, что к чему. Так и есть… раскалившийся браслет прилип к коже. Шипя от боли, Гробулия поспешно сдвинула его ниже. Разогревшийся металл остывал. Там, где он только что прилегал к руке, на белой нежной коже, пульсировавшей тонкими жилками вен, которые один влюбленный паж сравнивал с реками на географической карте, вздулись красные буквы ожога:
«НЕ ВСТРЕЧАЙСЯ СЕГОДНЯ С ПРИНЦЕМ!»
– О нет! – в ужасе прошептала Гробулия.
Последние два месяца браслет молчал, и она почти успела забыть о нем, и вот…
– Опять! Опять! Опять! – повторила Склеппи.
Этот браслет был ее проклятием, ее карой и страхом. Был тем, что даже ночью, когда ты не помнишь о нем, заставляет сердце пугливо замирать, а тело обливаться холодным потом. Обычный браслет, который приковывал ее ко всем страхам этой жизни подобно наручникам. Все началось триста сорок четыре дня назад, когда, не помня ровным счетом ничего, Склеппи оказалась на окраине Пламмельбурга, в самом дурном и бандитском его районе, о чем она, разумеется, не знала, поскольку впервые видела этот район, этот город и даже свое отражение в луже. А собственное отражение, признаться, немало ее удивило и даже порадовало, поскольку, даже утратив память, Гробулия сохранила потребность быть броской и особенной. Серые мыши и моль пусть забиваются в свои углы. На охоту вышла она – великолепная и неподражаемая… эй, как меня зовут?.. ну неважно! Я, просто я! Это звучит гордо и особенно.
Склеппи, появившаяся в этом мире неизвестно откуда, была с волосами, покрашенными в немыслимый цвет, и в слишком короткой по здешнему обычаю юбке, которая заставляла мужчин бросать на нее двусмысленные взгляды, а женщин брезгливо плеваться. Причем что заставляло женщин плеваться, так и оказалось невыясненным. Не плевались же они, когда видели свои собственные, толстые, как колонны, ноги, сотрясавшиеся при каждом шаге словно желе? Правда, ноги Склеппи были гораздо симпатичнее, что во много раз увеличивало праведность их гнева.
Именно тогда, когда она решила подойти к первому же прохожему и задать ему вопрос, где она, Гробулия впервые ощутила обжигающую боль и познакомилась с браслетом. Он уже тогда был на ней. Широкий, не из драгоценного, а из самого обычного металла, без узоров. По кисти он скользил свободно. Это потом уже он начал сжиматься.
Снять его было невозможно. Это сразу причиняло ужасные страдания. Казалось, огненные буквы отпечатываются не только на коже, но и в мозгу, расплавляя его болью, с которой ничто не могло сравниться.
«ТЫ БУДЕШЬ ПОВИНОВАТЬСЯ! СНЯТЬ БРАСЛЕТ НЕ ПЫТАЙСЯ. ЕГО МОЖНО НАДЕТЬ ТОЛЬКО ОДИН РАЗ. ТОТ, КТО СНИМЕТ ЕГО – ИСПЫТАЕТ ЖУТКУЮ БОЛЬ. ПОТОМ БОЛЬ ПРОЙДЕТ, НО ЧЕРЕЗ ЧАС ОН УМРЕТ».
«Кто ты?» – с ужасом подумала Гробулия. Даже не произнесла вслух, просто подумала. И, что было еще страшнее, сразу же получила ответ.
Ее
