боярин, недосуг нам, – крикнул напоследок Иван Черноярец.
Изрядно напуганный ночным штурмом, князь слушал молча, а когда есаул кончил говорить, распорядился выдать все, что просят казаки, и ушел с вала.
Шел Унковский в приказную палату в большой злобе на то, что пришлось уступить разинцам.
Вдруг дорогу ему заступила женщина. Нахмурил брови воевода, гневно спросил:
– Что тебе нужно?
– Батюшка ты наш! Я уже все обегала, но до сих пор не могу найти приказчика Петра Лазарева! Ты не знаешь, где он? Может, за делом ратным куда послал его?
Вгляделся Унковский в женщину и узнал Ефросиньюшку Русакову. Волосы ее выбились из-под платка, глаза заплаканы, было видно, что вдова давно бегает по городу в поисках потерявшегося любимого. «Наверное, Лазарев уже у Разина», – отметил про себя воевода, а женщину спросил, хотя давно знал об их отношениях:
– Кем же тебе доводится этот вор и изменник?
– Да ты что, батюшка! Он же хороший человек!
– Для тебя, может, и хороший, – и похотливо улыбнулся, – а для нас – вор и изменник! Вчера твой разлюбезный к вору Стеньке Разину подался! Сам видел!
– Не может этого быть! – закричала Ефросинья и зарыдала.
– Наверное, может, раз сбег! А тебя мы попытаем, о чем говорил с тобой этот вор и злодей.
Вокруг стала собираться толпа любопытных. Воевода подозвал двух стрельцов и приказал им, чтобы они отвели женщину к нему в дом и дворецкий закрыл ее накрепко на замок до его прихода. Служилые схватили упирающуюся Ефросинью и поволокли к дому воеводы.
– Ишь, кобель, к себе распорядился отвести! – крикнул кто-то из баб, стоящих в толпе.
– Не боись, что он ей сделает, окромя добра, – громко ответили из толпы в ответ бабе. Стрельцы захохотали.
Унковский было направился опять к приказной палате, но его догнал сотник Алексей Ведерников и радостно сообщил, что разинские струги уплывают вниз по реке.
Воевода поспешил на крепостную стену, чтобы лично убедиться в том, что казаки уходят. Когда он поднялся, лодки уже скрылись за поворотом реки.
Воевода широко перекрестился со словами:
– Господи! Господи! Наконец-то, услышал наши молитвы! Ушел дьявол от города! – и обратился к рядом стоящему отцу Михаилу: – Отслужить сейчас же молебен Господу Богу за его доброту к нам! Звоните в колокола, как в воскресенье!
– Сотворим, боярин, все как надо! – ответил поп и не спеша пошел к церкви.
Вскоре зазвонили колокола, собирая народ.
Когда служили молебен, Унковский стоял у алтаря и неистово молился, бил поклоны Господу Богу за его милость и освобождение от вора.
Домой он вернулся уже поздно под хмельком, так как после молебна воеводу и стрелецкое начальство пригласил к себе в дом пображничать стольник Лев Плещеев.
Унковский до конца гулянки не остался и пошел домой: уж больно ему хотелось побыстрее встретиться наедине
