день 21 июня. Его магазин открывался 23-его. Значит, 22-ого должны были висеть все перетяжки и плакаты по району, раздаваться листовки у метро и т. п. Выполнить такой объем работ за ночь никто не решился… пришлось вернуться.
А хозяин Яниной конторы устроил чудную головомойку моей героине. Водная процедура продолжалась с час, пока не раздался звонок.
– Да! Она здесь… Это тебя.
– Да? Я так и думала. – она прикрыла трубку ладонью. – кабан одумался. – и продолжила. Приезжайте, смотрите новый макет, подписывайте и мы все сделаем. Без подписи никак. Сейчас я все подготовлю. – Яна положила трубку и не прощаясь вышла из кабинета. Вернулась туда вечером с заявлением об увольнении. Оно было подписано холодным росчерком.
Так Яна ушла. За ней потянулась и Синицына. Ей тут вообще не очень нравилось: вроде бы всей работы – языком болтать, но болтать то надо было много…
Заказ жил своей жизнью. Были намотаны десятки метров тюрбанов. В 8 утра пришли монтажники. Сдавая им на руки тираж, печатники пожелали удачного монтажа. Один рулон уронили и он раскатился по полу…
– Слушайте, орлы! – обратился бригадир к печатникам. – А вы ничего не перепутали. Это точно тот заказ?
– Сомнений быть не может. – Заверил оператор принтера. – я на него всю ночь смотрел, пока цвета ловил. И еще во сне видеть буду. По памяти нарисую с закрытыми глазами.
– Ну ладно. Тот так тот. Нам-то что. Только они как-то рано рекламную кампанию запустили…
– Почему?
– Сейчас июнь, а у них открытие в мае…
– Да ты что!
– Я тебе говорю, сам посмотри. Куда ж ты глазел целую ночь, на параметры заливки?
Заботливо упакованный рулон заново разодрали. И точно: «Открытие 23 мая!» И так весь заказ. Вот это косяк!
Яну подняли с постели. Она открестилась: я уволена. Но вскоре приехала, злая и голодная. Если быть точным, то наоборот. Голодная и злая. Теоретически можно было не волноваться. Косяк был на макете изначально. Макет был подписан заказчиком. Все в норме. Любые претензии необоснованны. Да, человеческий фактор. Все смотрели на дату «23», а не на месяц, который был набран более мелким шрифтом. Казалось бы, можно спутать «июнь» и «июль», но «июнь» и «май» – невозможно. Можно!
Со своей совестью можно было бы обойтись как с жадным заказчиком. Хотя внешне они были совсем не похожи. Непосредственная, живая, спортсменка, просто интересная, совесть могла бы стать педагогической любовью любого учителя.
И при этом с совестью можно было бы обойтись как с жадным заказчиком. Теоретически. Но на практике у Яны не очень получилось. Совесть – это был как аз тот клиент, который всегда прав. Можно наказать начальство, можно и нужно плевать на дураков. Но не сделать свою работу было немыслимо. Не факт, что это была осознанная позиция. Может, просто буйный темперамент не позволял. Последнее
