и совершенно выбившейся из сил.
Весь верхний этаж занимала просторная комната с окном, которое мы видели снаружи. Входом служил квадратный люк в полу. Ступени закончились в тот момент, когда моя верхняя часть была уже в комнате, а нижняя всё ещё на лестнице. Я положила фонарик на пол, сняла через голову и кинула рядом сумку, подтянулась и влезла.
Поднявшись с четверенек, отряхнулась и повернулась кругом. И хотя стены тут были такие же, как везде, что-то выделяло это помещение, какая-то незримая аура. Должно быть, раньше здесь располагались личные покои – спальня хозяев или комната их дочери, если она у них была. Я представила возле окна златоволосую деву, склонившуюся над вышивкой: как она напевает и временами поглядывает на лужайку перед башней, где красуется рыцарь.
Нарисованный воображением образ растаял, оставив только прямоугольник окна с неровными краями. Свисающие сверху корешки завораживающе покачивались на ветру, а снаружи шумели кроны деревьев. Я шагнула вперёд и запнулась о крышку люка, ставшую практически частью пола. Аккуратно обогнув её, приблизилась к окну.
От открывшегося вида перехватило дыхание: вся округа предстала как на ладони. Лес обступал башню тёмной волнующейся массой, от него тянулось стальной иглой шоссе, упираясь в наш город. Отчётливо проступали крыши Мистиктауна, различались даже очертания старой водонапорной башни и моргающая неоновая вывеска с огромной красно-белой кеглей.
Увлёкшись, я не сразу почувствовала, что лопатки колет чей-то взгляд. Стоящий позади не обозначил своё присутствие ни единым шорохом, но волоски у меня на руках вздыбились, и я обернулась. Принц тут же выступил из тени стены. Стоило большого труда не вскрикнуть: наверное, это было бы невежливо, хотя вполне оправданно, учитывая обстоятельства нашей первой встречи. Не знаю, находился ли он в комнате с самого начала и наблюдал, как я кряхтя выбираюсь из люка, стою на четвереньках, отряхиваюсь и спотыкаюсь, или же пришёл позже. Мне нравится думать, что второе. Сейчас я смотрелась куда эффектнее: на фоне окна, с раздувающимися от ветра волосами…
С потолка мягко спланировал Морок и забил костяными крыльями над правым плечом хозяина. На этот раз в Варлоге было больше человеческого, хотя застрявшие в волосах листики придавали ему диковатый вид, делая похожим на сказочное порождение леса.
Он двинулся вперёд, не сводя с меня горящих, как два оникса, глаз.
– Ты та дева, что пробудила меня…
Глухой голос был не лишён выразительности, а сам принц казался ещё красивее. Лунный свет превращал капельки влаги на его дублете в россыпи жемчужин, а чувственный изгиб губ вызывал желание коснуться их.
Может, ещё не поздно завести речь о бале?
Я тоже двинулась ему навстречу.
– Не нужно благодарить, мне это ничего не стоило, тем более что…
– И поэтому ты умрёшь, ведьма!
Ворон щёлкнул клювом.
– Что? – попятилась я. – Нет, погодите, понимаю, конечно, что неловко вышло и вы расстроены –
