за город, за границу,Закрою рот и упаду,
Как я не падал еще низко.
Открою людям душу, миру,
И покажу, на что способен,
К чему готов теперь отныне,
Что в юном Мне теперь осудят.
Я не вернусь, и не просите,
Хотел остаться, передумал…
Я вам не нужен. Мне не врите,
Уж лучше сгину вольнодумом.
Первый поцелуй
А помнишь ты,
Когда впервые глянул
в твои очи?
Иль помнишь первый
поцелуй?
А может,
снова сможем
Когда-нибудь
пойти мы на поклон?
Поклон судьбе неумолимой,
Пускай,
быть может,
и потом.
Не помнишь ты,
Мгновение назад
я говорил,
Что ты прекрасна?
Да, этот факт неоспорим,
Но быть с тобой
по-прежнему опасно.
Ты вычеркнешь меня
из списка
Своей уж
белою замазкой,
И будешь кровью
писать письма,
Что всё с тех пор
с тобой нормально.
Страшилка
Пугливый чтец читал страшилку,
Читал, внимая атмосфере,
Про то, как разрывается могилка
«Большого» отставного офицера.
Луна кровава и страшна,
Гниёт, сочится червяками труп,
Земля всех кладбищ столь грешна,
Что здесь блуждает душегуб.
Дожди идут тут каждый день,
И слышны крики всяких душ,
Под гнётом страха точится кремень,
А мародёры делают свой куш.
Надгробия меняют лица,
А по ночам стоит здесь стук,
Как в разных сказках, небылицах,
Где мертвецам всё сходит с рук.
Гробовщики так негодуют,
Как расхитители могил,
Вся нежить без конца ликует,
Убив того, кто вышел покурить.
В квартире на полу бутылки,
И неподвижно чтец лежал,
А на лице страшна ухмылка,
Похоже, смерть к нему пришла.
Когда-нибудь
В лощине камень сточится об воду,
Там, далеко закат уйдёт в небытие,
И смерть в бою настигнет воеводу,
Настанет шум средь мертвой тишины.
Прибьётся гвоздь последний к доскам,
Уйдёт старик мудрейший на покой,
Забудутся стихи, как моя проза,
И прекращу я быть самим собой.
Быть может, не пройдёт недели,
А может дня, иль часа даже,
Сломлён ведь будет кто сильней,
И станет все чудовищное краше.
Бессмертное погибнет наконец,
Придёт восход в последний раз,
И совесть всякий обретёт наглец,
Незримое пройдется на показ.
Иссякнет знаний большинство,
Случится всё на этом свете,
Произойдет,
