Милбурга прийти ко мне в зал заседаний.
Потом он вернулся к своему посетителю.
– История с Милбургом может подождать, я еще не знаю точно, возвращусь ли я когда-нибудь к ней. А вы уже начали ваши розыски? Если так, то скажите мне, пожалуйста, самое существенное, пока Милбург еще не пришел.
Тарлинг вынул из кармана маленькую белую карточку и бросил на нее взгляд.
– Какое жалованье получает у вас Милбург?
– Девятьсот фунтов в год, – ответил Лайн.
– Но он тратит около пяти тысяч, – ответил Тарлинг. – Если я буду продолжать свои розыски, то эта сумма еще, может быть, увеличится. Он владеет домом вверх по реке, устраивает большие вечера.
Лайн нетерпеливо махнул рукой.
– Пока это лучше оставим. Я уже сказал вам, что в данный момент у меня для вас гораздо более важная задача. Пусть Милбург будет вором.
– Вы посылали за мной, сэр?
Лайн быстро обернулся. Дверь бесшумно отворилась. На пороге стоял лицемерно улыбающийся человек, все время потирая руки, как будто он мыл их невидимым мылом.
II
– Разрешите представить – мистер Милбург, – представил его Лайн, немного смущенный. Если даже Милбург слыхал последние слова своего шефа, то ни одно его движение не выдавало этого. Он самодовольно улыбался, и в маловыразительных чертах его лица отражалось полное довольство. Тарлинг быстро поглядел на него и сделал свои собственные выводы. Этот человек был прирожденный лакей, имел тупое выражение лица, лысую голову и сутулые плечи, как будто бы он каждую минуту готов был кланяться.
– Закройте двери, мистер Милбург, и присядьте. Это мистер Тарлинг – сыщик.
– Чрезвычайно интересно, сэр.
Милбург почтительно поклонился Тарлингу. Сыщик внимательно наблюдал за ним, но мистер Милбург не краснел и не бледнел, и его лицо было неподвижно. Тарлинг не заметил ни одного из тех признаков, благодаря которым преступники нередко выдавали себя ему с головой.
«Опасный человек», – подумал он.
Он бросил взгляд на Линг-Чу, чтобы узнать, какое впечатление на него произвел Милбург. Любой другой наблюдатель не нашел бы ничего особенного в выражении лица и позе китайца. Но Тарлинг увидел, что его губы почти незаметно вздрогнули и ноздри слегка приподнялись.
Это были не допускающие сомнения признаки, что Линг-Чу почуял преступление.
– Мистер Тарлинг – сыщик, – повторил Лайн. – Я очень много слыхал о нем, когда был в Китае, – вы же помните, что я во время своего кругосветного путешествия три месяца был в этой стране? – спросил он Тарлинга, который коротко кивнул в ответ.
– Да, я знаю, вы проживали в «Бунт-отеле» и много времени проводили в туземном квартале. Вам пришлось пережить неприятное приключение, когда вы пошли курить опиум.
Лайн покраснел, потом рассмеялся:
– Вы, оказывается, знаете
