style="font-size:15px;"> – Ну что еще? – начала злиться Юния.
– Сервилия очень сердита, она приказала не возвращаться без тебя. Прошу, Юния, не медли.
– Юния, с каких пор рабы приказывают у вас в доме? – Курион тоже выразил недовольство по поводу внезапно возникшей помехи.
– Я исполняю приказ Сервилии, – невозмутимо промолвил ничтожнейший из смертных.
В его словах присутствовала такая решимость, что Юния вынуждена была подчиниться.
Юния нашла мать все в той же злосчастной библиотеке. Хозяйка виллы задумчиво рассматривала какой-то документ.
– Мама, к чему такая срочность? Раб едва ли не силой вытащил меня…
– Не из объятий ли Куриона он тебя вырвал? – Сервилия сурово посмотрела на дочь.
Та промолчала.
– Юния, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
– Я все поняла, мама, сидеть на коленях у Гая Куриона нехорошо. Ведь ты это хотела сказать?
– И это тоже. Курион – весьма неподходящая личность для любовных опытов. Едва он переступает порог дома очередной любовницы, весь Рим знает о его успехах во всех подробностях.
– Мама, ты ведь не всегда вела благочестивый образ жизни, и мужским вниманием не была обделена. Почему же мне навязываешь роль целомудренной весталки?
– Вовсе нет, дочь, – возразила Сервилия. – Я прекрасно понимаю, что ты не маленькая девочка, и вполне естественно, что испытываешь интерес к противоположному полу. Однако, в силу своей неопытности, ты склонна совершать опрометчивые поступки. Чтобы уберечь тебя от ошибок, я и начала этот разговор. Я не желаю быть тираном, а всего лишь хочу помочь сделать правильный выбор.
– Не понимаю тебя, мама.
– Что же здесь непонятного: уж коль любишь мужчин, то люби тех, которые могут быть полезны тебе и твоей семье.
Философ Архедем, при всей его мудрости, глядел с портрета на Сервилию недоумевающее.
– И у тебя есть на примете достойная кандидатура в мои любовники или мужья? – сообразила Юния гораздо скорее, чем бессловесный философ-стоик.
– Я хочу прочесть тебе последнее письмо Цезаря.
Мать Юнии развернула бывший у нее в руках свиток пергамента:
«Дорогая Сервилия!
Война в Галлии приближается к концу. Наши легионы окружили мятежников в Алезии, и на этот раз Верцингеторигу ускользнуть не удастся. Победа у меня в руках, и я посвящаю ее тебе, Сервилия, и твоей дочери Юнии. Где, кстати, этот прелестный цветок? Надеюсь увидеть ее волшебные зеленые глаза в Равенне, где скоро буду.
У тебя чудесная дочь, Сервилия.
– Этот Цезарь – изрядный наглец, – Юнию нисколько не тронули комплименты в ее адрес. – Он желает, чтобы мы ради него бросили виллу и спешили в Равенну. Сомнительное удовольствие: проделать такой путь, чтобы увидеться с плешивым стариком.
– Цезарь
