пресса прозвала Джонни Собакой Джаг – в честь свирепого хищника африканских степей, охотничьей собаки кейпов, невероятно выносливого и целеустремленного животного, которое всегда настигает свою добычу. Прозвище подходило ему, и Джонни стал любимцем болельщиков.
В составе команды Кейптаунского университета был другой любимец болельщиков, чье место в национальной сборной во встрече с «Олд блэк» казалось тоже неоспоримым. В роли защитника Бенедикт Ван дер Бил господствовал на игровом поле с артистизмом и почти божественной грацией. Он вырос высоким и широкоплечим, с сильными длинными ногами и красивым смуглым лицом.
Джонни вывел команду гостей на гладкий зеленый бархат поля и, делая пробежки и разминая спину и плечи, посмотрел на заполненные трибуны, отыскивая там первосвященников регби. В специальной ложе возле прессы он увидел доктора Дейни Крейвена, который беседовал с премьер-министром, занимавшим кресло на ряд ниже.
Встреча двух университетов была одним из самых значительных событий в сезоне, и болельщики приезжали на нее за тысячи миль.
Премьер-министр улыбнулся и кивнул, потом, наклонившись, коснулся плеча большого седовласого человека, сидевшего перед ним.
Джонни почувствовал, как по спине пробежал электрический ток: белая голова поднялась и посмотрела прямо на него. Впервые за семь лет, прошедших с той ужасной ночи, Джонни увидел Старика.
Ленс приветственно поднял руку, и Старик несколько долгих секунд смотрел на него, потом отвернулся и что-то сказал премьер-министру.
На поле вышли ряды барабанщиц. Молодые хорошенькие девушки, одетые в цвета Кейптаунского университета, в белых ботинках, коротких развевающихся юбочках и высоких шляпах, раскрасневшись от возбуждения и усилий, шагали по полю, высоко поднимая ноги.
Рев толпы смешался у Джонни с гулом крови в ушах, потому что в первой шеренге барабанщиц шла Трейси Ван дер Бил. Он сразу узнал ее, несмотря на минувшие годы. Она превратилась в молодую женщину. Руки и ноги у нее были загорелыми, волосы свободно падали на плечи. Она подпрыгивала, топала, поворачивалась, выкрикивая традиционные приветствия, ее молодая грудь колыхалась с невинной непринужденностью. Толпа свистела и кричала, постепенно приходя в истерическое состояние. Джонни смотрел на Трейси. В поднявшемся реве он совершенно оцепенел. Он никогда не видел женщины прекрасней.
Представление окончилось, барабанщицы убежали под трибуны, и на поле вышла команда хозяев.
Присутствие Старика и Трейси взволновало Джонни, и он с ненавистью посмотрел на одетого в белое парня, который отбежал назад, на позицию защитника команды Кейптауна.
Бенедикт Ван дер Бил занял свое место и обернулся. Из носка, доходившего до середины икры, он достал расческу и провел ею по темным волосам. Толпа ревела и свистела: ей нравятся такие театральные жесты. Бенедикт вернул расческу на место и встал, подбоченясь, высокомерно рассматривая команду противников.
Неожиданно он перехватил
