сухое молоко, нужно потереть сухое коровье вымя о барную стойку.
– Ты это о чем?
– Спрашивать у акулы о здоровых зубах – плохая примета.
Неоновая паранойя, неоновая пыль. Затягиваемся ими как сигаретой – обилие волн удушает. Входит Мустафа с Библией, оттиснутой на футболке. Между нами разница в психопатии. «Аuf Wiedersehen!» спели мамы и папы. Калифорнийской осени, индейскому лету. В тот день, когда музыка и накрылась…
Крылья с той стороны зари. Сердца закопанные в планету. Твое прохладное предплечье с татуировкой. Влечемся в ночном шелесте цинний, передавая сухое в пластиковом стаканчике. Ядовито-красные буквы на ближайшем фасаде:
– Шикар-Дос, а ты смогла бы красиво спеть слово «Стоматология»?
– Н-нет…
– Почему? Ты же пела когда-то, в хоре!
– Я бы слажала.
– Ты бы божественно слажала! В шоу «Голос».
– О, они бы сразу закрылись.
Фонтан как воскресший Веласкес: влажная пыль дробится о лунный бортик. Последний взгляд пополам с вечностью… Последний герой на краю бездны. Самый последний… самый жалкий. В случае комфортной программы мы бы могли держаться за руки еще какое-то время.
«Что бы написать тебе в паблик мне теперь требуется трахнуть кого-нибудь. Крутят по FM всякое релаксирующее говно. Приношу извинения и от Бетховена мёртвые уши».
Заканчиваются каникулы, звездная пыль…
роли исполняли и озвучивали:
Ни пепельницы, ни зажигалки: чистый джанк с косяком во-рту!
Стоишь за стойкой как припаханная богиня. Шелест купюр под внимательным взглядом. К часу ночи упаханная, утраханная, что твой стояк.
Тарифный план «На мази +»! Никто не будет расплачиваться с тобой ништяками. Разве что вчерашними покемонами – да и то… Такова смерть, красавчик! извини, если она тебе немного не к лицу. Страдания украшают мужчину. Да и женщину тоже. Не говоря уже о шрамах…
Сразу за стойкой простирался ландшафт: бледные облачка над горизонтом. Шмаль окуналась в пепельницу, и сизый дымок разбавлял горизонт на двоих, таял уносясь —
и будто, будто
– Это Тао.
– Найти еще надо этого Тао.
– Тао в повсюду.
– Все в повсюду.
Э-э… ничего, что я рядом стою?
Старый мотивчик как старый козел – старая песенка… как ты думаешь: мы и сегодня облажаемся? Или все-таки прокатит, с ветерком? Нет, я ничего не имею против Его Величества Случая! Но и нравственный закон никто не отменял. Ну, разве, что разок-другой… А вставить тебе это безнравственно? или как? Нас разделяет только стойка бара, детка – для гендерного равновесия: бычок бросить некуда! слегка растерянная, встревоженная… ладно-ладно, я пошутил (смеется тот, кто шутит последним). Месть подают холодной, как-никак. С хлебом. И, самое хреновое – не прощаясь…
Как ни крутись, а с крючка все равно сорвешься. Да и фиг бы с ним, с этим последним
