ещё моя бабка, она подарила их своей дочери, а та – моей жене. Но я овдовел, из детей у меня – только сын, поэтому я решил подарить эти браслеты вам, моей любимой приёмной дочери. Если вы откажетесь их принять, я… Мне будет очень горько, Азалия…– он замолчал и умоляюще посмотрел на нее. Девушка порывисто вскочила и обняла старика. Мягкий золотистый локон коснулся морщинистой щеки.
– О, как мне благодарить Вас? Вы столько сделали для меня, – воскликнула девушка.
– О чём ты говоришь, дорогая? Но если ты действительно хочешь доставить мне радость, пожалуйста, надень их на вечер, который я устраиваю через две недели, хорошо?
Азалия кивнула и взяла шкатулку. Ласково попрощавшись с бароном, и кивнув его сыну, она вышла.
Карл проводил её тяжёлым взглядом:
– Что это ещё за вечер, отец? – нахмурился он, – по-моему, у нас не так много денег, чтобы сорить ими или устраивать балы.
Барон с презрением взглянул на него:
– Право, можно подумать, что ты – не мой сын. Я собираюсь объявить о вашей помолвке, глупец, с леди Азалией, и официально представить её как дочь и наследницу маркиза де Резни.
Серые глаза Карла сверкнули, на бледных щеках вспыхнул румянец. Не говоря ни слова, он схватил руку отца и поцеловал её с чувством сыновей благодарности, может быть, впервые вспыхнувшей за все эти годы.
Глава 9. Служанка и Карл Нестер
Подарок барона привёл Ниэлу в восторг, не говоря уже о служанке. Жанна, с горящими глазами, не отводила взгляда от браслетов и повторяла:
– О, какая же вы счастливая, госпожа! Какая прелесть! Какая красота!
Азалия казалась печальной, слушая простодушные слова девушки. Ниэла заметила это:
– Может, ты устала, дочка?
– Нет, няня, со мной всё в порядке. Я только не могу понять, почему барон сделал мне такой дорогой подарок? Она любит меня, и всё же…
Ниэла пристально взглянула на неё:
– Неужели ты не догадываешься, дочка? Но об этом все знают, вплоть до последнего слуги в замке….
– Но о чем же, няня? – нетерпеливо спросила Азалия. – Говори, прошу тебя!
– Да ведь господин Карл влюблён в тебя, – сказала старушка, улыбаясь, – так что браслеты – это свадебный подарок.
Азалия машинально захлопнула шкатулку. Её взгляд остановился на лице служанки, и, если бы слова няни не так сильно бы подействовали на неё, она бы заметила, как внезапно побледнела Жанна, как засверкали её черные глаза. Девушка отступила назад и стала перебирать оборки передника, стараясь скрыть овладевшие ею чувства.
– Вот в чём дело, – прошептала Азалия.
– Ну, конечно. И, сказать по правде, грех – желать лучшего жениха. И богат, и знатен, и как тебя любит, наконец, он – сын барона Нестера, друга твоего покойного отца, и твоего опекуна. Он прекрасно образован, умён, ловок, настоящий кавалер, а если не слишком красив собой – так с лица не воду лить…
– Помолчи, няня, – оборвала её Азалия, – я должна
