с ним, – сказала Анна Степанна. – Он ведь еще молодой, неопытный.
– Молодой, – сказал я, – а уже нахватался. УЗИ, витаминчики… Ему главное бабки срубить, а не собаку вылечить.
– Так ведь… позеленела Касторка-то.
Алешка рассмеялся:
– Позеленела! Она вчера подушечку на лапе поранила. Я ее зеленкой смазал. А она ее слизала. Вот и вся ее болезнь.
Анна Степанна рассмеялась.
– А почему вы нашего Витаминыча не позвали? – спросил я.
Витаминыч – это Аверьян Веньяминыч, хороший ветврач, который задаром помогает Анне Степанне, если кто-нибудь из собак приболеет. И прививки им делает.
– Он на выезде. А я-то уж больно за Касторку испугалась. Вот этого и прислали.
– А мы его отослали, – сказал Алешка. – Ну его, быстренько забыли и едем дальше. Вы лучше про своего брата расскажите.
– И то! Давайте-ка я самовар вздую, а то ведь чай простыл.
Мы отправили зеленую Касторку на двор и сели пить чай.
– Ну вот, – задумчиво стала вспоминать Анна Степанна, – значит, папа наш погиб, а брат мой Виталик… пропал без вести. Он был разведчиком и не вернулся с последнего задания. Мама хворала, и вскоре я осталась совсем одна. Все ждала, что вернется с войны мой старший брат – сильный и смелый. Больше-то мне было ждать некого.
Алешка прерывисто вздохнул, да и мне стало как-то горько, не по себе. Мы все опять забыли про чай.
– Что ж было дальше? А дальше отдали меня в детский дом. Там я и школу закончила. Но все думала о своем брате, все письма, что он маме присылал, перечитывала. А среди них, этих писем, было одно от его товарища. Да он и не товарищ ему был – они в тылу у немцев случайно встретились. В письме упоминались эти самые Пеньки. Возле них, в лесу, они расстались. И было ясно, что Виталик где-то здесь и пропал без вести. Ну я и надумала: как закончила училище, попросилась на работу в эти края. Надеялась, что у местных жителей про своего братца, ни разу не виданного, узнаю. Может, и могилку его найду, приду к ней с цветочками, посижу…
– Ничего не узнали? – спросил Алешка.
– Почти ничего. Бои здесь шли сильные. Потом партизаны воевали. Разве ж упомнят люди одного разведчика? Сколько их тут полегло…
– А вы куда-нибудь обращались? – спросил я. – Во всякие организации. В архивы. Еще куда-нибудь.
– Да нет, как-то не пришлось. Не додумалась.
Мы с Алешкой переглянулись, но благоразумно промолчали. Не стали старушку раньше времени обнадеживать, а сами подумали о дяде Боре, папином брате. Он тоже полковник, но не полиции, а армейский. Командовал раньше целой воинской частью, а сейчас работает в Министерстве обороны. Он бы, наверное, быстренько всякие справки навел.
В общем, мы допили остывший чай и задумчиво пошли домой.
На даче мы отдыхали уже две недели. Прошлым летом папа с дядей Борей наконец-то достроили дом; небольшой, но миленький, как говорит мама. До этого мы вчетвером жили в строительном вагончике без колес. Он твердо стоял на березовых чурбачках.
– Это
