style="font-size:15px;"> Разве опасность бывает ощутима?
В отсутствие графа (он отбыл сразу после своего зловещего прощания) и его звериной усмешки пополам с дьявольскими глазами, мне удалось хоть как-то внушить себе спокойствие.
Люди не умеют читать мысли и его взгляды просто совпадение. Его алые глаза вовсе не блестят от голода. Его оскал видела только я, а значит, мне показалось. Один человек может ошибаться, но мама, папа и брат – вряд ли. А семья моя просто боготворила графа, считая его не только богатым и родовитым, но и безукоризненно вежливым человеком, воплощенной мечтой будущего зятя. Значит и мне пора начинать так считать.
Вряд ли граф может быть так уж плох, или жесток, как о нем говорят, ведь сплетни всегда преувеличены.
Да, он твердый человек, что само собой разумеется, иначе он просто не смог бы управлять своими обширными землями, столь успешно их расширяя. Но разве станет он избивать собственную жену? Разве нужно ему будет притеснять меня, если в его вассалах так много знатных рыцарей, а благородное дело войны ждет его меча?
Надеюсь – нет и самое худшее, что меня ждет, так это скука одиночества из-за постоянного его отсутствия в своих владениях.
В преддверии торжества слуги суетились, и казалось, весь замок замер в нетерпеливом ожидании. Весь, кроме меня, потому что мое ожидание было больше тревожным и нервозным.
За неделю до дня венчания начали прибывать первые гости. Рыцари со всего баронства – вассалы моего отца – спешили исполнить клятву верности и выказать уважение, преподнеся подарки.
Приглашенных же от графа было мало – сказывалась жизнь затворника. Но, даже несмотря на это, за день до торжества в замке было уже не протолкнуться, а вся долина пестрела флагами – там расположились оруженосцы и менее знатные рыцари, которым не хватило места в пределах крепостных стен.
С вечера ворота не закрывали – крестьяне нескончаемой цепочкой несли талью для отца. Это были мешки муки, скот, птица. Казалось, что такое количество еды излишне, но на деле этого было мало, ведь пир предстоял не рядовой. Еще бы, единственная дочь сеньора выходит замуж.
И вот, наконец, настал апофеоз всего этого – день моей свадьбы.
Я проснулась рано, но в горле словно застрял ледяной комок.
Я безразлично наблюдала за тем, как служанки обтирают меня благовониями и помогают надеть свадебное платье. Я сама шила его с тринадцати лет и теперь могла оценить собственный двухгодовой труд.
Платье вышло красивым, бордового цвета, с верхней частью, усыпанной гранатами и рубинами, с широкими рукавами из ткани более светлого оттенка, и длинным подолом, вышитым золотом. Прежде я любила алый, но за неделю, проведенную с графом под одной крышей, он стал ассоциироваться только с его глазами хищника.
По завершении туалета, Франка, милая круглолицая крестьянка, что не так давно вышла на службу в замке, подпоясала
