надо мной, спрятав кисти рук под мышками. Он рассуждал слишком громко – обернулись массмедийщики. Чисто нью-йоркские пижонистые типчики с глянцевой кожей, причёской, словно по волшебству развевающейся под порывами ветра именно в ту сторону, в которую задумывалось, и идеальным загаром в начале марта.
– Накамерный свет, как ты понял, не входил в моё понятие обо всём.
Крис цокнул языком.
– Вот, не поверишь, со мной такого ни разу не случалось, – оправдывался я.
– Я бы посочувствовал твоему злому року, Энди, если бы наблюдал со стороны.
Мы уставились друг на друга.
Сдаться? Или идти до конца? До какого конца? Боже, Энди, прекрати драматизировать и думай! Водитель отъехал далеко и вряд ли успеет сгонять в офис и вернуться, а остальные съёмочные группы возят только один свет, для себя. Крис предложил попросить видео у других операторов – своих приятелей, – но предупредил, что каналу достанутся одни «объедки». И говорил он это таким тоном, что я понял: Седьмой, знаете ли, подобного не приемлет. Вот бы в бизнес-центре случился пожар или задымление и презентацию перенесли на улицу.
– А если использовать фонарик?
– Ты с ума сошёл? – Крис пришёл в негодование.
Опытные операторы скажут, что фонарик будет полезен примерно как парашют утопающему, но я сморозил первое, что пришло в голову, чтобы убедить Криса хотя бы попробовать. В итоге мы пошли в конференц-зал, а Крис объявил мне молчаливый бойкот. Около мини-сцены столпилось человек двадцать, камеры стояли полукругом. Я содрогнулся при мысли, что встану рядом и, как идиот, буду снимать без света, но под повелительным взглядом Кристофера поплёлся вперёд.
– О, Семёрка прилетела.
У меня получилось вклиниться между двумя телевизионщиками, установив штатив по центру. Я достал камеру, разрисованную в брендовые цвета канала (красный и жёлтый), навёл фокус на гендиректора фирмы. Остальные операторы занимались тем же, пока оратор вещал что-то располагающее. Мужчина рядом щёлкнул регулятором, и его накамерный свет включился. У меня едва ноги не подкосились от облегчения: картинка стала значительно светлее.
– Как мы будем записывать синхрон с фонариком?
Как только гендиректор ушёл со сцены, меня за плечо тронул Крис. Он сказал, что лучше выждать, пока другие зададут мистеру Лейзи вопросы, «чтобы не позориться». Благо, бизнесмен был заинтересован в попадании в эфир Седьмого, поэтому согласился дать интервью. Я поставил Лейзи чуть позади яркого плафона и включил фонарик.
Главное – невозмутимость.
– Итак, мистер Лейзи, охарактеризуйте топливо WestingHouse, представленное сегодня? – Крис встал рядом, держа микрофон на вытянутой руке. – Оно для реакторов западного дизайна?
– Я хотел бы уточнить, что речь идёт о реакторах на быстрых нейтронах, новых и современных реакторах.
