приготовление ужина. Сейчас она на кухне.
– Как только Макс примет душ и переоденется, он собирается в Беверли-Хиллз за покупками, – сказала Мэри Эммету. – Вытащите наши вещи из машины, пока Макс будет переодеваться.
– Хорошо.
Она направилась к двери.
– И, пожалуйста, выведите мою машину из гаража. В половине пятого мне надо быть у доктора Каувела. Я хочу…
Мужчина подошел к ней вплотную и безжалостно, с силой нанес удар. Нож глубоко вонзился в ее желудок, лезвие изогнулось, плоть разорвалась, брызнула кровь, боль пронзила ее, и темнота стала покрывать ее, покрывать…
Она пришла в сознание, когда Макс отнес ее наверх и положил в постель в их спальне. Она прижалась к нему, не в состоянии унять озноб.
– Тебе лучше?
– Обними меня, – попросила она.
Он прижал ее к себе сильнее.
– Не так крепко.
Она чувствовала сильное неторопливое биение его сердца. Через минуту она сказала:
– Я хочу пить.
– И только? Ты не ушиблась? Может, вызвать доктора?
– Просто принеси мне воды.
– Ты потеряла сознание.
– Сейчас мне лучше.
Вернувшись из ванной со стаканом воды, он помог ей сесть. Он поддерживал стакан, пока она пила, обняв ее, будто она была маленьким ребенком. Когда она выпила, он спросил:
– Что случилось?
Опершись на изголовье кровати, она сказала:
– Это было другое видение, которое я не вызывала. Только… оно отличалось ото всех, что я видела раньше.
Очевидно, она побледнела, потому что он сказал:
– Успокойся. Все позади.
Он замечательно выглядел. Великолепно. Такой большой и надежный. Она немного успокоилась, скорее всего, потому, что он убеждал ее сделать это.
– Я не просто видела это проклятое видение, Макс. Я почувствовала его. Я почувствовала, как нож входит в меня, разрывает мои внутренности…
Она положила левую руку на живот – там не было никакой раны. Ни синяка. Ни царапины.
– Давай разберемся, – сказал он. – Ты видела, что ножом зарезали тебя?
– Нет.
– Но что ты видела?
Она встала, дав ему понять, что справится сама, когда он попытался помочь ей. Подойдя к окну, она посмотрела вниз на сорокафутовый бассейн, расположенный рядом с основным домом, и огромную лужайку, протянувшуюся до домика, в котором жили Черчилли на другом конце владения. Обычно это зрелище благосостояния успокаивало ее, но не сейчас.
– Я видела другую женщину. Не себя. Но я почувствовала ее боль, будто она была моя.
– Ничего подобного не случалось раньше.
– Но случилось в этот раз.
– Ты никогда не слышала, чтобы другие ясновидящие испытывали что-либо подобное? Хуркос? Круазе? Дикшорн?
– Нет. – Она отвернулась от окна. – Что
