лекции о своей деятельности.
Хотя она много путешествовала, помогая властям, когда бы ее ни попросили, с расследованием убийств, на этом она много не зарабатывала. Однажды она помогла одной известной актрисе найти утерянное ею бриллиантовое колье стоимостью около сотни тысяч долларов и не взяла за это денег. Она никогда не просила больше, чем было необходимо на расходы – билеты на самолет, аренда машины, питание и гостиница, – от тех, кому она помогала, и отказывалась даже от этого, если ей казалось, что она мало чем смогла помочь или не смогла совсем.
Когда в ее жизни появился Макс, ее финансовыми делами занимался брат. Но у Алана не было ни таланта, ни вкуса к общению с мэрами, советниками и чиновниками. Частенько случалось, что после того, как преступник был обнаружен и обезврежен с ее помощью, местные власти, обратившиеся к ней, старались избавиться от нее, не заплатив ни гроша. Алан никогда не давил на них. В результате они ежегодно теряли десятки тысяч долларов, и, хотя Мэри успела скопить приличную сумму, рано или поздно она могла растаять.
Через два месяца после свадьбы за ведение финансовых дел Мэри взялся Макс. Он заключил новый контракт с лекционным агентством, вдвое увеличив ее гонорар. А когда надо было возобновлять контракт с газетой, он добился таких условий, о которых Мэри не могла и мечтать. Он никогда не забывал получать причитавшиеся ей деньги.
– Ну? – нетерпеливо проговорил Алан.
– Ладно. Ты отвезешь ее в гостиницу. Но запомни, что ты сейчас сказал: я лучше вытягиваю деньги за ее работу, – и я всегда буду это делать лучше.
– Конечно. У тебя на это нюх, – парировал Алан.
В его улыбке не было ни капли тепла.
– И ты чертовски умело тратишь деньги Мэри.
– Пошел ты.
– Что, правда глаза колет?
– Пошел отсюда, пока я не сделал тебя калекой на всю оставшуюся жизнь.
Алан заморгал.
Макс молча стоял перед ним.
Алан повернулся и пошел в сторону Харли Барнса.
Тут Макс заметил, что многие люди из толпы уставились на него. Он бросил им ответный взгляд, и они отвернулись. Но, как только он опустил глаза, они снова принялись разглядывать его.
Ни один из них не стоял так близко, чтобы услышать его последний аргумент. Он понял, что они уставились на него только потому, что его лицо исказилось от ярости, его плечи расправились, как у крадущейся пантеры, а огромные руки сжались в кулаки. Он попытался заставить себя расслабиться и опустить плечи. Он засунул руки в карманы плаща, чтобы зеваки не заметили, что он был слишком рассержен, чтобы разжать кулаки.
Глава 4
В комнате гостиницы было четыре уродливые лампы, но работала всего лишь одна, бросая длинные серые тени.
Сидя в большом черном кожаном кресле, Алан держал в руках бокал виски, к которому он, однако, даже не прикоснулся. Свет падал на него слева, разрезая его лицо острой тенью.
Мэри сидела в полутьме на кровати поверх покрывала. Она надеялась, что Макс скоро вернется и они пойдут куда-нибудь поужинать
