суметь добраться. Во-первых, мне трудно сориентироваться в синем расплывчатом мире. Во-вторых, за короткие фрагменты жизни между провалами в прошлое я мало что успеваю сообразить и сделать. В-третьих, мне, кажется, не хватит мелочи даже на одну поездку на метро. В-четвёртых, мне плохо. Я хочу лечь. Скамейка.
Я был настроен решительно.
– Герман Иосифович, извините, я не хочу это продолжать, – сказал я. – Либо вы заплатите мне деньги, либо я больше не приду. В прошлый раз мне было очень плохо. Я не представляю, как вообще выдержал.
Иванов встрепенулся и посмотрел на меня слегка испуганным взглядом.
– Хорошо-хорошо. Не волнуйтесь. Но у нас же так удачно всё получилось!
– Удачно? Меня стошнило на себя. И зачем вы порезали мне пальцы? До сих пор не зажило.
– Хотел проверить, действительно ли вы оторвались от реальности, – я не чувствовал в его голосе ни извинения, ни малейшего сожаления о содеянном.
– Деньги заплатите? – спросил я.
Иванов отвёл глаза.
– Эм… А фальшивые вам не подойдут? У меня не очень хорошо сейчас с пациентами.
Я встал.
– Извините, я ухожу.
– Но вы не можете! – воскликнул Иванов. – Мы только в самом начале пути! Сегодня я планировал перейти непосредственно к делу.
Я шёл к двери.
– Стойте! – сказал Иванов. – У меня есть две тысячи. Нет, даже две с половиной.
Я помедлил. Вернулся в кресло. Взял со стола деньги и убрал в карман.
– Хорошо, – сказал я. – Но два условия. В следующий раз вы мне платите всю сумму, как обещали. И сейчас объясняете толком, что вообще происходит.
Иванов – видимо, успокоившись – снова откинулся в кресле.
– Первое я могу обещать, – сказал он. – У меня есть немного денег на счету. В крайнем случае, займу. А вот «объяснить толком», как вы выражаетесь – не уверен, что смогу. Я сам двигаюсь в темноте, наугад. Но если не вдаваться в лишние, к тому же не очень известные мне самому подробности – я думаю, что установки вашего подсознания могут влиять на ваше тело. Для этого нужно только устранить все помехи. В прошлый раз я убедился, что есть способ практически полностью отключить вас от реальности. Более того, я вижу, что ваши реакции на ощущения были тогда напрямую связаны с вашими подсознательными ассоциациями. Теперь я хотел бы попробовать вызвать подобную реакцию у вашего тела. Чтобы убедить вас, это должен быть совершенно очевидный эффект.
– То, что меня тошнило, тоже было совершенно очевидно, – вставил я.
– Эмм, – Иванов замялся. – Это просто побочное действие, оно никоим образом не было запланировано. И, в конце концов, это же ерунда. Не стоит и вспоминать. Давайте сегодня начнём вот с чего. Какое у вас зрение?
– Минус пять.
– Проверим?
Я пожал плечами.
– Ну-ка, снимите очки.
Я снял очки и положил
