доброй, душевной и покладистой, абсолютно не ясно что забывшей в этой, по сути, коммуналке улучшенной планировки.
Но нет, чуда, как обычно, не произошло, и я тут же переключил внимание на обстановку в квартире, может быть, хоть с этим сейчас повезет.
Девушка, тем временем, кивнула Аише Арифовне, ненадолго задержала тяжелый взгляд на мне, затем отошла вглубь прихожей, освобождая проход.
Мы миновали обширную прихожую с двумя шкафами, заставленную картонными коробками.
– Евгений, не обращайте внимания, тут небольшой беспорядок, но Юлечка все уберет, – виновато заметила Аиша Арифовна и поспешила провести меня в общую гостиную, по-модному объединенную с кухней.
– Молодые люди, давайте я вас все-таки представлю друг другу, надеюсь, что вы хорошо поладите и… – хозяйка отчего-то нервничала, будто ее главной задачей было именно обеспечить персональную совместимость между жильцами.
– И будем жить долго и счастливо, – продолжила за нее Юля, без намека на улыбку. – Я – Юля.
– Евгений Ватин, – протянул руку в ответ.
– Чем занимаешься в жизни?
– Да так, ученый, можно сказать. Доктор наук.
– Доктор? – неожиданно заинтересовалась Юля. – Как Шелдон Купер или может все-таки как Джон Ватсон?
– Что? Эм… как Шелдон, – растерянно ответил я, – о чем вы вообще спрашиваете? Я настоящий доктор наук, говорю же.
– Точно, как Шелдон. Видела я его – странный тип, – сказала Юля и осеклась. – А каких наук?
– Математических, – с неясно откуда взявшейся материнской гордостью вставила Аиша Арифовна.
Я не стал поправлять, что точнее будет сказать физико-математических, но поскольку занимался я исключительно математикой и всем так и представлялся, то по сути она была права.
– Значит, не амбициозный.
– Это еще почему?
– Потому что Нобелевскую премию по математике не дают.
– Пфф, – прыснул я. – Там одна политика…
Когда я начинал заниматься наукой, то думал совсем не об этом. Просто хотел внести свой вклад, открыть что-нибудь, что послужило бы всему человечеству… И с чем я оказался сейчас? Несколько лет за границей. Ведущий ученый престижнейшего университета Европы… и чем это кончилось? Полным фиаско. Мои работы не одобрили. Выводы, сделанные за столько лет, никого не заинтересовали. Мне не продлили контракт, потому что я оказался нерентабельным. Вернули на родину. Сдали, как вторсырье. Меня! Может быть люди просто не готовы к исследованиям в области больших данных? Хм, как странно по-русски звучит термин Big Data.
Хорошо еще, что поступило это странное предложение о работе в Питере. Из переписки, правда, так толком и не понял, чем эта компания… «ОСВиЛ», кажется, предлагает заниматься. Узнаю только на собеседовании послезавтра.
– Вот и говорю, что не амбициозный. Хотя мне в принципе неясно,
