Амальриков. Пожалуй, симпатичный коттедж, увитый виноградником и овеянный духом невозмутимого спокойствия и уюта, в милом городке, расположенном в непосредственной близости от Парижа, это высшая степень французского блаженства. Да… Если уж ты не живешь в Латинском квартале (или, скажем, на улице Лепик, пролегающей через самые романтичные точки Монмартра), ты просто обязан жить в Экуане. Иначе какой смысл во всей этой французской жизни?
– Помнишь эту заправку?
– Нет. Не помню.
– Странно. Ты ведь запоминаешь каждую деталь.
– Да, но эту заправку не помню.
– Мы впервые поехали в Нормандию. Это было еще до твоего руанского проекта. Я остановился здесь, чтобы выпить кофе. Ты вышла из машины, и у тебя словно снесло крышу. Ты была в восторге от булочной, журналов и кофейного автомата. Ты сказала, что больше нигде не видела таких уютных местечек и взяла с меня обещание устраивать тебе небольшие экскурсии по французским заправкам минимум раз в несколько месяцев. С тех пор любое наше путешествие начинается с посещения заправки. И ты каждый раз с таким трепетом выбираешь кофе в автомате. Все думаешь, какой лучше взять: миндальный, ванильный или шоколадный. Хотя это ведь обычная искусственная бурда.
Да… Эстель обожала французские заправки. Кофе-пауза была для нее кульминационным моментом любого путешествия. Она выбегала из машины, дышала полной грудью и несколько раз оббегала вокруг бензиновых колонок. Что касается кофе на заправке, она считала это лучшим напитком на свете. И дело тут вовсе не во вкусовых качествах. Дорога меняет не только наше мироощущение – она преобразует все, что встречается на нашем пути, будь то стаканчик дешевого кофе, скучный журнал или круассан без начинки.
– Я тоже обожаю французские заправки! – воскликнула Валери и еле заметно подмигнула Эстель.
– Тогда мы просто обязаны выпить по стаканчику дешевого кофе!
– Неплохая идея, – практически в унисон сказали Доминик и Гийом.
Интересно, как Доминик умудрился запомнить детали столь давнего путешествия? Он ведь старался держать в голове лишь необходимую информацию: договоренности с клиентами, основные вехи французской истории, жизненно важные адреса и номера телефонов, а также имена и фамилии самых близких людей. Он не помнил ни дней рождения, ни дат, ни лиц, ни образов – ничего, что могло бы отвлечь его от дел первостепенной важности. Да… Доминик помнил лишь то, что имело отношение к его экскурсионной деятельности. Наши головы не резиновые. Они способны вместить весьма ограниченное количество информации. Вот почему не стоит забивать наши ментальные просторы чем попало. Так считал Доминик. Эстель очень долго не могла взять в толк, как можно не помнить детали приятных событий? Но в конце концов поняла, что выборочная память – часть натуры Доминика. Вряд ли что-то заставить его выделить в свей голове место для сладостных воспоминаний.
Эстель приблизилась к кофейному автомату и почувствовала приятное покалывание в области груди. Интересно, возможно ли как-то объяснить
