с кафедры долму передать просили, ну и так, по мелочи.
"Хорошие мелочи, – подумал я, глядя на выпирающие из пузатых пакетов свёртки, – килограммов на десять". А вслух сказал: – Спасибо. – И расхохотался. Я не собирался смеяться, но хохотал и хохотал, и никак не мог остановиться. Мы с ним стояли друг напротив друга с дурацкими пакетами, полными еды, а мамы не было.
Нодар отнёс пакеты в кухню, достал телефон и принялся названивать и что-то объяснять по-грузински. Как я понял из имён, которые он называл, сначала он позвонил декану в институт, потом ещё одному человеку с кафедры, и только потом вызвал полицию. Закончив разговаривать, отнёс и мои пакеты в кухню и по-хозяйски убрал продукты в холодильник.
– Может, поешь, пока полиция не приехала?
Я помотал головой. Не до еды сейчас. Нодар кивнул и принялся снова осматривать квартиру.
– Слушай, а это здесь раньше было?
На вешалке у входной двери на рожок для шляп был наколот книжный лист.
– Как думаешь, можно его трогать? – спросил Нодар. – Может, на нём отпечатки пальцев?
Я подошёл и снял листок с пронзившего его копья. Грибоедов. "Горе от ума". Кто и что хотел этим сказать? Мама филолог, она никогда не вырвет страницу из книги, для неё это всё равно что человеку руку оторвать. И всё же… А вдруг мама хотела мне что-то сказать? Но что? Грибоедов? Шифр? Я быстро достал из чемодана мой блокнот и сделал решётку. Наложил на книжный лист, проверил. Никакой криптограммы. И всё же зачем-то этот листок оставили. Это записка. Но о чём? "Уж коли зло пресечь: Забрать все книги бы да сжечь." О Книге? Забрали Книгу, чтобы сжечь? Кто? Забрали Книгу, чтобы пресечь зло? Какое? Ничего вразумительного в голову не приходило, только вспоминались ухмыляющиеся морды дэвов на Мтацминде.
К приезду полиции я совсем запутался в мыслях и невнятно отвечал на вопросы. Полицейские не понимали по-русски, а я ни слова не знал по-грузински, поэтому мы изъяснялись через Нодара. Я пытался рассказать им про записку, но это не произвело на них впечатления. Они повертели в руках грибоедовский листок, хмыкнули и убрали его в папку с документами. Полиция мне не поверила, но я знал – всё дело в Книге. И зачем я только уговорил маму её купить?
Сфотографировав почти все предметы в комнате и сняв отпечатки пальцев со всех ровных поверхностей, полицейские забрали останки маминого телефона и уехали. Нодар перевёл, чтобы я не волновался, они будут искать маму и обязательно её найдут. "Не найдут", – шепнул противный голосок внутри. Оставаться в пустой разгромленной квартире было выше моих сил. Я встал и медленно побрел к двери.
– Куда ты? – спросил Нодар.
– Не знаю… – пожал я плечами.
– Подожди, и мне туда… – он быстро прошёл по квартире, закрыл все окна, выключил свет и вышел на площадку.
– А если мама вернётся, а дома никого? – спросил я.
– А мы ей записку напишем, – сообразил Нодар. – И оставим ключ у госпожи Лейлы.
Он
