минуту она вернулась с фотоаппаратом.
– Да нет же, Нонночка, это не фантазии, – возразил папа. – Это старинный документ и я боюсь, что он рассыплется, когда мы попытаемся его прочитать.
Катя недоверчиво посмотрела на карту. Бумага, конечно, необычная. Плотная, шершавая и цвет коричневый. Когда Катя училась в первом классе и бабушка пролила чай на её прописи, они долго сушили тетрадку феном, листы в ней стали такими же бурыми и скукоженными. Так что ещё неизвестно, старая эта карта или тоже чаем облитая.
Папа фотографировал, а мама с сомнением разглядывала бумагу с золотой кошкой.
– Катюша, – тихонько спросила мама, – скажи, пожалуйста, это не твоих рук дело?
– Что? – не поняла Катя.
– Не ты эту карту состряпала?
– Мама! – возмутилась Катя, – ну почему ты всегда всё думаешь на меня?! Ваза разбилась – Катя. Грядки завяли – Катя. Карта нашлась – снова Катя виновата.
Мама смутилась. Случай с вазой произошёл совсем недавно. Мама пришла домой и увидела на полу разбитую вазу и сломанные цветы в луже. И мама подумала, что это Катя играла и разбила вазу. А оказалось, что это мамина мама Раиса Семёновна хотела пыль со шкафов вытереть, стала лестницу-стремянку ставить, да и уронила прямо на вазу. Бабушка Семёновна побежала в магазин за новой вазой, а мама в это время вернулась домой и на Катю подумала. С грядками тоже история вышла. Мамина мама Раиса Семёновна посадила зелень: петрушку, базилик, укроп. Красиво посадила, в шахматном порядке. А папина мама Лариса Антоновна об этом не знала и решила, что это сорняки растут. И стала огород от сорняков спасать. Отраву разводит в лейке и поливает. Бабушка Семёновна на дачу приезжает и причитает: ох, ох, не растут мои грядки! А бабушка Антоновна как приедет, другую песню заведёт: ай, ай, одолели сорняки проклятые! Бабушки-то по очереди на дачу ездили. Однажды они вместе приехали, тут всё и выяснилось. Поохала Семёновна, попросила прощения Антоновна, да ничего не поделаешь, пришлось грядки перекопать и цветы на этом месте посадить. Потому что отравленную зелень есть нельзя. Зато цветы там вымахали ростом с Катю. Мама тогда тоже сначала думала, что это Катины фокусы, потому что Катя петрушку терпеть не может. А теперь мама не знала, что и думать.
– Катенька, доча, не обижайся! Просто бумага уж очень похожа на ту, которую ты по рецепту смешариков делала. – Мама Нонна вздохнула и пошла на мировую: – Катюш, а хочешь, я тебя с папой в экспедицию отпущу?
– Серьёзно? – не поверила Катя. – Мама! Ты самая лучшая! – И она протянула мизинец: – Мирись, мирись и больше не дерись.
– Если будешь драться, я буду кусаться, – подхватила мама.
Папа заснял карту со всех сторон и теперь собирался с духом. Прикасаться к старинным вещам всегда боязно. Они порой до того ветхие, что только пальцем тронешь – и документ рассыпается, превращаясь в горсточку трухи. Уж кому как не археологу это знать.
– Ну что, приступим, помолясь, – решился папа. – Нонна, каждый кадр
