до болезненных размеров. Он мог часами смотреть в окно на прохожих, сразу же выбирая из людского потока и пожирая глазами полных и преимущественно светловолосых женщин. Именно они были его навязчивой мечтой и пробуждали в нём неясные желания. И образ Маргариты Евгеньевны как бы сфокусировал в себе все эти ещё не осознанные чувства и являлся для Димы очень сильным раздражителем его мужского естества.
Вскоре после женитьбы – то ли по собственной воле, то ли по просьбе Виктора Парамоновича, – она перекрасила свои каштановые волосы в белый цвет и с тех самых пор стала для Димы ещё неотразимее. Засыпая, он каждый раз мечтал увидеть её во сне. Ну а уж когда видел наяву, то смотрел на неё с таким трепетным восторгом, что это, конечно же, не могло остаться для мачехи незамеченным.
Как-то раз, когда они обедали вдвоём на кухне, Маргарита Евгеньевна неосторожно смахнула локтем вилку со стола. И она, и он одновременно наклонились, чтобы поднять её и чуть не столкнулись лбами. При этом верхние крылышки её халата немного разошлись, и Дима прямо-таки обомлел от открывшегося его глазам зрелища. Он тупо вперил свой взгляд в глубокую ложбинку грудей мачехи и был поражён их белизной и объёмом…
«Ты почему так смотришь на меня, Дима?» – нарушила молчание Маргарита Евгеньевна. Он начал бубнить что-то нечленораздельное, не зная, что ответить. И в этот момент раздался спасительный звонок – пришёл с работы Виктор Парамонович.
Когда у Маргариты Евгеньевны родилась девочка и всей семьёй стали думать, как её назвать, то перебрали десятка два имён. Наконец решили по предложению Димы назвать её Светой, и он несколько дней не находил себе места от радости.
Однажды он вернулся из школы раньше обычного, бесшумно прошёл в гостиную и оттуда услышал, как мачеха нежно говорит своей дочери: «Наша Светочка хочет кушать? Потерпи, потерпи, моя милая! Сейчас я тебя накормлю».
Дима на цыпочках подкрался к двери спальни и заглянул в замочную скважину. Мать подошла к кроватке дочери, неторопливо расстегнула кофточку и дала ей грудь. Светочка, причмокивая, начала пить из этого живого источника, закрыв глазки от удовольствия. Дима же неотрывно, с вожделением смотрел на полную, набухшую молоком ослепительно белую грудь Маргариты Евгеньевны и молил судьбу, чтобы это зрелище длилось бесконечно долго.
Когда же мать, закончив кормление, застегнула кофту и уложила Свету в кроватку, он воскресил в памяти то, что только-только наблюдал, и вдруг почувствовал, как сердце его сладко защемило и от головы по всему телу прошла горячая волна. Он даже не понял сейчас, что с ним произошло, но ему нестерпимо захотелось вновь и вновь испытать это ни с чем не сравнимое ощущение…
20. Навестил любимую
Услышав от родителей Люси, где она обосновалась, Юра Копылов поехал к ней, чтобы рассказать обо всём, что произошло после её отъезда из Москвы. В тайниках души он
