не замедлил наделить Петю обиднейшим прозвищем Петя-еле-еле. Естественно, оставить происки безнаказанными наш оголец не мог. В результате и получилось то что получилось. И согласитесь, хоть творческие поиски Пети пошли в поле прозы, образ получился чрезвычайно убедительный.
Утром вся школа взбудоражена. Учителя пересказывают этапы кубинской революции. Призывы учиться и трудиться благотворны… Полдень. Пропасть народу сосредоточилась на площади перед Политехническим институтом. Юркие пацаны продрались в первые ряды, крутят головами на рассуждающих в ожидании героев людей.
– Кто из Политбюро сопровождает, не слышали?
– Как же – Громыко!
– Погодка, однако, как по заказу.
– Словно сдурели. Будто, понимаешь, представление цирковое, – гундосит пастозный дядя в панаме, теснимый студентами.
– На сахарных плантациях мужик вроде работал – оттуда бодягу затеяли.
– Нда, кубинским и питаемся – а свекольный-то послаще будет.
– Товарищ, не давите мне на бюст! – сетует дама в воскресном крепдешиновом платье с брошью.
– А я слышал, боксер был, профессионал.
Дама ерничает:
– Да что вы говорите?!. (Снисходительно) Кастро – адвокат! Из приличной семьи, между прочим.
Петя интернационально косится – еще одна Гитара!
– Я вам доподлинно скажу: наш он, засланный – у моей золовки брат в кэгэбэ работает! Между прочим, у Фиделя фамилия – Кастро Рус.
– Это вы на Рус намекаете? Как насчет Кастро?!
– Не курите мне в нос, юноша!..
Вскоре набегает волна ликующих возгласов, переходя в мощный ор. Взлетают руки, вспыхивают глаза – появляются три ЗИМа. В первом стоит Фидель, проталкивая сквозь курчавую бороду усталую улыбку и степенно покачивая опрятной, небольшой ладонью возле плеча. Шквал восторга взрывает народ, Петька заходится в неистовом крике: «Урра!!!»
Веселое топанье домой в месиве разгоряченных, захлебывающихся ребятишек.
– А я как заору-у! А Фидель как посмотрит на меня и рукой ка-ак махнет!
– А я, а вот… а на второй машине Рауль ехал!
– Пестик в кобуре видел у него? Заряженный!
– Да у него в машине еще автомат лежал!
– Врать-то не колеса мазать!
– Я видел! Спорнем? Он всегда с автоматом ездит!
И плывет народ по улицам празднично. Вон и отец Петин с дядей Лешей Шамриным и супругами Трисвятскими. Похоже, предстоит «расслабёжь».
Васильев – бывший старшина, демобилизованный в пятьдесят пятом. Соседи, они же друзья родителей, тоже бывшие или настоящие военные, потому что городок, десяток с небольшим двухэтажных домов, прежде был военной частью. Теперь армейское бытие ушло, но жизнь по-прежнему на виду. Если Васильев топает с дядей Лешей и дядей Колей и возбужденно что-то обсуждает – помимо, мама дежурит в медчасти – значит, на
