Князь рассудил, что неблагоразумно было бы вступать в дело с превосходной в числе армией, проходя из Николаева к Воложину по весьма худым дорогам, проложенным через леса и болота и составляющим почти беспрерывные теснины, выходы из коих занимал неприятель. К тому же в случае неудачи Российская армия не имела иного пути к отступлению, как по дурным мостам при Николаеве и Колодзиной, почему и подвергалась опасности быть совершенно истребленной на переправе через реку Неман. Причины столь важные побудили главнокомандующего отменить движение на Воложин и стараться достигнуть города Минска усиленными переходами через местечки Кореличи, Мир, Новый Свержень, Койданов.
Маршал Груши (1766–1847)
23 июня утром войска, уже переправившиеся за Неман, возвратились на левый берег реки, и вся армия прибыла к Кореличам. Генералу Платову приказано было вместе с генерал-майором Дороховым держаться у Воложина до 26 числа, а потом отступить к Новому Сверженю через местечки Камень, Хатово и Столицы. Но приказание сие оказалось неисполнимым: генерал Дорохов еще 22 числа отступил в Камень, а 23-го сам маршал Даву прибыл в селение Вобровичи, вблизи Воложина. Кавалерийская бригада Пажоля, составлявшая его авангард, подвинулась в Першай, а кавалерийская бригада Бордесульта, назначенная для прикрытия его правого фланга, пришла в Бакшты. Генерал Платов, не имевший достаточных сил, чтобы вытеснить неприятеля из его позиций, начал отступать по дороге, взятой князем Багратионом.
24 июня Вторая армия пришла к местечку Миру. Князь Багратион намерен был в следующие дни продолжать движение свое к Минску, но донесение, от генерал-майора Дорохова полученное, снова расстроило его предположения. Дорохов писал, что его теснит неприятель, коего главные силы уже находились в окрестностях местечка Ракова. Князь, видя невозможность достигнуть Минска без сражения с неприятелем, счел за должное не подвергаться опасностям оного. Правда, что, соединившись с генералами Платовым и Дороховым, он мог противопоставить маршалу Даву армию, почти равную его силам, которую полагали в 60 000 человек, но в сражении, данном в таких обстоятельствах, выгоды, от победы полученные, были бы несравненно значительнее для неприятеля. Одержав поверхность, россияне только что совратили бы путь свой для соединения с Первой армией, а маршал Даву отступил бы к главным силам Французской армии через местечки Городок и Радошковичи или через Плещеницу и Докшицу, чему нельзя было воспрепятствовать. Напротив того, князь Багратион в случае потери сражения не имел иного отступления, как по дороге из Несвижа через Новый Свержень, но сию дорогу мог пресечь король Вестфальский, ибо потеря времени, причиненная покушением россиян перейти реку Неман у Николаева, доставила ему возможность приблизиться ко Второй армии, которую назначено было ему преследовать. Причины сии побудили князя Багратиона избрать единственный путь к реке Березине, еще не занятый неприятелем, – чрез города Несвиж
