проклятые,И детям нет жизни от них.
Никого не жалеют,
Сволочи,
Покарай их небесный царь!
И, порывшись в холщевой торбочке,
Протянула ржаной сухарь…
Из всего, что досталось вынести,
Я усвоил урок простой:
Ничего нет
Подлее низости
И святей высоты людской.
Старик
Не бывал на ветеранских слетах,
Школьники не слали приглашения:
Вместо пестрых орденских колодок
На груди нашивка за ранение.
…Тяжело у многих на груди
Светят знаки подвига военного,
Только сталь,
Что в нем с войны сидит,
Легче ли металла драгоценного?
Салют
Под каблуками от салюта
Качнутся камни мостовой,
Ракет цветные парашюты
Раскроются над головой.
Полвека воинов убитых
Не может сосчитать война –
Поныне на гранитных плитах
Дописывают имена.
Затерянные ею мины
Еще способны убивать,
Пропавшего без вести сына
За упокой не пишет мать.
А народившиеся дети
Родителей убитых ждут…
Вот почему всегда о смерти
Напоминает мне салют.
Память
Пусть перед вечной памятью равны
Погибшие у Волги
И на Шпрее,
Но тех,
Кто пал в последний день войны,
Я как-то по-особому
Жалею.
Еще б мгновенье –
И в железный лом
Ушел безвредно роковой осколок…
А как же те, кто
Пал в сорок втором
У Волги,
Возле Дона и Оскола?
Из легендарных 28-ми,
Погибших под Москвой на полустанке,
Никто уж не узнает,
Что они
Тогда в столицу
Не пустили танки.
И тот, чей прах
Так почитаем ныне,
Сподобленный у стен Кремля лежать,
Мечтал в те дни:
«Дойти бы до Берлина,
А там уж не обидно помирать!»
ДОТ
Заброшенный бетонный дот
В морском песке увяз…
Мне вдруг почудилось –
Он ждет
Свой час,
Свой новый Шанс,
Чтоб вновь воспрянуть из руин
Владыкою земли,
Чтоб снова люди перед ним
На животах ползли.
Он не простит им ничего,
Своих дождавшись дней…Как
много я встречал людей,
Похожих на него.
Русский путь
Был тяжелым неслыханно
Жребий русской земли,
Заслонила других она
От монгольской петли.
Чтоб волшебными красками
Расцветал Ренессанс,
Под клинками татарскими
Подыхала Рязань,
Чтоб не знала концлагеря
Европейская жизнь,
Руки русского
