бы на пол, если бы Бенно не подхватил ее. Как перышко, донес он ее на руках до дивана и с тревожной заботливостью подложил ей подушку под голову.
– Ведь она не умерла, дядя? Смотрите, какая она бледная…
Сенатор молча дернул звонок; на зов явилась служанка, которой он приказал помочь своей госпоже, после чего снова начал допрос Бенно. Мальчик подтвердил все, что говорил раньше.
– В таком случае ты позже узнаешь мое решение относительно тебя, а пока не смей ни на шаг отлучаться из дома, даже и в гимназию! Слышишь? – объявил дядюшка.
У Бенно даже сердце упало при последних словах дяди.
– Дядя! Неужели вы хотите забрать меня из гимназии?
– Нам не о чем больше говорить с тобой! Ступай к себе!
Мальчик молча вышел из комнаты и на цыпочках вернулся к себе. Множество вопросов вертелось в его голове. Он сидел у окна, опершись головой на ладонь, и думы, одна другой мучительнее, не давали ему покоя.
Настало время ужина, но его не позвали к общему столу, а послали ужин сюда. После ужина сенатор вышел куда-то из дома, – все затихло, точно вымерло вокруг. В одиннадцатом часу вернулся Цургейден, Гармс запер за ним боковую входную дверь, и все опять стихло.
У Бенно стучало в висках, голова шла кругом; он лег в кровать, но не мог заснуть. Вдруг он почувствовал, что дверь его комнаты бесшумно отворилась, и знакомый голос спросил:
– Ты еще не спишь, Бенно?
Мальчик протянул вперед руку.
– Как хорошо, что ты пришел, Гармс! – И мальчик глухо зарыдал.
Старик дал ему выплакаться и, присев к его постели, тихонько гладил его рукою по плечу, а когда он затих, сказал:
– Ну, если ты еще не очень хочешь спать, то мы с тобой часочек поболтаем!
– Да, да, расскажи мне про отца!
– После, после, сперва ты расскажи мне, что там было с этими цирковыми наездниками…
– Как ты узнал об этом, Гармс?
– Видишь ли, Бенно, часто и стены имеют уши, а у нашей служанки Маргариты особенно тонкий слух! А сенатор очень рассвирепел?
– Ах, Гармс, мне пришлось услышать такие ужасные вещи, не относительно себя, но…
– Да, да, знаю!
– Гармс, разве ты уже был тогда здесь, в доме? Все это было при тебе? Да?
– Да, да, только не торопись, я расскажу тебе все по порядку. Мы с твоим отцом и господином сенатором мальчиками вместе играли. Мой отец служил у твоего дяди, и твою бабушку я помню еще молодой дамой. Это она послала меня к тебе и приказала рассказать тебе все, как было; сама она еще очень слаба после вчерашней сцены. Я обещал ей, что расскажу тебе все подробно.
– Так рассказывай!
– Не спеши! Видишь ли, твоя бабушка души не чаяла в своем младшем сыне Теодоре, твоем отце, во всем ему потакала и покрывала все его безрассудства. Он рос болезненным ребенком, и потому бедная женщина особенно привязалась к нему. Впрочем, этот умный, добрый и приветливый человек имел одну страсть, которая и
