графа Витте ничего другого не придумали, как распустить Думу. А роспуск первой Думы повлек за собой созыв второй Думы, которая оказалась горшей, нежели первая, ибо первая только говорила страшные слова, а вторая стремилась выполнить эти слова на деле: Дума народной мести.
Правительство все еще не сознавало всей порочности и негодности избирательного закона в Думу[138], который давал такой большой козырь в руки левых партий. В Рязани, например, прошли во вторую Государственную думу такие лица, которые не имели с губернией никакой связи, были пришлым земским третьим элементом. Выбрали их крестьяне, которым они невесть что обещали. Кадеты в этой Думе играли уже второстепенную роль. Главенство перешло к левым, к рабочим и трудовикам. Было ясно, что правительство вновь ошиблось и что вторая Дума еще менее работоспособна, чем первая.
Вторая Дума показала свою месть в более конкретной форме: начался ряд экспроприаций и террористических актов. Ужасный взрыв на Аптекарском острове[139], направленный против министра Столыпина, но причинивший зло его неповинным детям и посторонним лицам, случайно находившимся в приемной министра, относится к этой же категории.
Этот день взрыва на Аптекарском острове лично для меня был очень памятен, ибо лишь счастливый случай охранил меня от опасности. Как раз в этот день в часы приема мне была назначена аудиенция у министра Столыпина. Предварительно мне необходимо было повидать товарища министра финансов Покровского[140]. Однако Покровский запоздал, и мне долго пришлось его ожидать. Помню, я очень волновался, чтобы не опоздать к приему у Столыпина, и несколько раз справлялся по телефону, не начался ли прием. Наконец Покровский приехал и вскоре меня отпустил. Я поспешил на Аптекарский остров. Так как для меня было дорого нанимать извозчика, то я сел на пароходик, который подвез меня почти к самой даче министра.
Как только мы пристали к берегу, было ясно, что там что-то произошло неладное, какая-то суматоха и растерянность публики и полиции.
Оказалось, что как раз в то время, когда пароходик наш совершал этот рейс, и произошел ужасный взрыв. Несколько человек просителей, ожидавших в приемной министра, пострадали. Меня же спас лишь случай: не приехал бы Покровский в Министерство финансов вовремя и не задержал меня на эти полчаса, я также был бы уже в приемной у Столыпина.
Закон 3 июня
Правительство пришло к убеждению, что вторую Думу необходимо распустить и чем скорее, тем лучше, ибо работать она не хотела и не могла, а в народ своими прениями вносила большую смуту. Но недостаточно было ее распустить, ибо третья Дума могла собраться еще более левой, уже не «народной мести», а какого-нибудь «народного восстания».
Надо было подумать об исключении[141] избирательного закона в Думу. И здесь министр Столыпин проявил свою решительность, не остановившись перед изменением конституции[142]. По этому серьезнейшему вопросу мною была составлена
Имеются в виду Положения о выборах 11 декабря 1905 г.
Имеется в виду покушение на П. А. Столыпина на Аптекарском острове 12 августа 1906 г. Оно произошло задолго до созыва II Думы.
Покровский Николай Николаевич (1865–1930) – государственный деятель, тайный советник (1913). В 1906–1914 гг. товарищ министра финансов.
Видимо, имеется в виду изменение избирательного законодательства.
Имеются в виду Основные государственные законы от 23 апреля 1906 г.
