нормального мужчины. И все разговоры о "тайне русской женщины" – это полная чушь и белиберда, с таким же успехом можно рассуждать о тайне стула или о тайне садовой лейки.
Гитлер подул на горячий чай в кружке и сделал небольшой глоток. На лбу у него выступила испарина.
– Но все же у русских есть одна тайна, – сказал он интригующе, – хотя и совсем не там, где вы думаете. Эту тайну первый раз подметил Франко. Я помню, когда он приезжал ко мне в Берлин в далеком тридцать девятом, мы после балета отправились посидеть в пивной "У Хасселя". После второй кружки светлого он сказал мне, что не понимает, откуда у русских страсть к евреям.
– К евреям? – удивленно переспросил Шпеер.
– Да! – Гитлер резко повернулся в его сторону, чуть не сбив правой рукой чайник. – Разве вы не знаете, что русские обожают евреев? У них какая-то совершенное невероятная страсть к ним, граничащая с помешательством. Любой русский, если хочет сделать карьеру в Советии, должен объявить себя евреем. Иначе ему не подняться никогда выше старшего бухгалтера. И вот эта страсть совершенно была непонятна Франко.
– Разве можно объяснить любовь? – наивно спросила фрау Геббельс.
– К жидам – можно, – небрежно бросил ей в ответ Борман.
Гитлер горько усмехнулся и продолжил задумчиво:
– С тех пор прошло пять лет, но я до сих помню свой ответ Франко. Я помню, что сказал ему, что русские – отсталая, неразвитая нация, большинство из них не умеют даже читать, не говоря уже о других аспектах культуры. С другой стороны, евреи с их псевдоученостью, мастера разговора, лжи и обольщения. И вот неразвитый ум славян падает в ловушку еврейской "мудрости".
Гитлер воздел руки, показывая мнимое величие еврейского знания. Гости снова дружно засмеялись.
– Страсть русских к евреям просто поразительна! Помню, старина Риббентроп рассказал мне, как он ехал в русском плацкартном вагоне. За окном тянулись бесконечные темные леса, иногда мелькали покосившиеся деревянные дома, мусор, ржавая техника, в общем, пейзаж разгрома и запустения. Риббентроп заскучал и начал дремать, хотя до ночи было еще порядочно времени. И вдруг пейсатому еврею рядом с ним приспичило помолиться. Тогда он твердым шагом направился в сторону сортира, встал прямо перед сортиром посреди прохода, достал Тору и давай начитывать молитвы. И как вы думаете, что произошло?
– Ему дали по шее? – предположил Геббельс.
– Если бы! – саркастически ответил Гитлер. – Ему даже никто не сделал замечания!
– Не может быть! – изумилась фрау Геббельс.
– Мало того, – продолжал Гитлер, – его еще все обходили его стороной и старались не беспокоить! У бедняги Риббентропа два раза проверили паспорт, билеты, визу, багаж, регистрацию, а этого еврея хоть бы кто попросил подвинуться! Мало того, когда еврей осуществил свою религиозную потребность и гордо вернулся на место, какой-то мальчик подбежал к нему и дал конфетку. Риббентропу не дал, а волосатому
