есть еще клиент, то я тебя не задерживаю, – процедил он сквозь зубы.
Она на мгновение закрыла глаза и прошептала:
– Ты чудовище.
– Это я чудовище? – Он злобно рассмеялся. – Я?
Летти поднялась с постели. Дариус ждал, не бросит ли она чек ему в лицо и тем самым докажет, что он не прав. Сделай она это…
Но она не сделала. Она подняла с пола свои трусики и пошла к двери. Дариус посмеялся над собой за наивность. С какой стати ей отказываться от заработанных денег ради чести или гордости!
Она вышла из спальни в гостиную, он последовал за ней, наблюдая, как она подобрала валявшиеся бюстгальтер, туфли и платье. Натянув трусики, она быстро надела платье и застегнула оставшиеся пуговицы – половина пуговиц была сорвана, когда он в спешке раздевал ее. На Дариуса она не смотрела.
А он хотел, чтобы посмотрела. Хотел увидеть в ее глазах унижение.
Летти запихнула бюстгальтер в сумку, сунула босые ноги в туфли.
– Как неприятно, что презерватив порвался, – сказал он.
– Что?
– Презерватив. Разумеется, я им пользовался. Но он порвался. Так что, если ты залетела, сообщи. – Он усмехнулся. – Мы договоримся о цене.
Теперь он был вознагражден – она наконец повернулась и в ужасе посмотрела на него:
– Ты мне заплатишь? За ребенка?
– Почему нет? Я же заплатил за то, что создал ребенка. Я никогда не женюсь на тебе, Летти, поэтому твои вымогательства заканчиваются чеком у тебя в сумке. Если вдруг случится, что ты забеременела, то единственная для тебя возможность обогатиться, – это продать мне нашего ребенка.
– Ты сошел с ума!
– А ты мне отвратительна. – Он подошел к ней, глаза – куски льда, голос хлестал. – Я ни за что не допущу, чтобы мой ребенок воспитывался тобой и преступником, которого ты называешь отцом. – И добавил уже вкрадчиво: – Я найму сотню юристов и утоплю вас обоих.
Летти обомлела, затем отвернулась, но он успел заметить заблестевшие слезы.
– Пожалуйста, отвези меня домой, – еле слышно попросила она.
– Отвезти тебя домой? – расхохотался он. – Ты не гостья. Ты – временная прислуга, и часы твоей работы истекли.
Глава 3
Летти, дрожа от холода, брела к станции метро на Лексингтон-авеню. Шел уже второй час ночи, когда она села в экспресс, крепко прижимая сумку в полупустом вагоне. Ей было очень страшно.
В Бруклине она, окоченевшая, спустилась по лестнице надземной станции и пошла пешком по темным улицам. Магазины закрыты, кругом ни души, холодный ветер бил по заплаканным щекам.
Она ведь думала, что произошло чудо, когда увидела Дариуса.
Как она могла так ошибиться?
Летти подошла наконец к своему четырехэтажному дому с осыпающимся кирпичным фасадом и ветхой пожарной лестницей. Нажав на кодовый замок, она открыла дверь.
Две лампы в подъезде перегорели,
