Он усмехнулся и наконец повернул голову от окна.
– Меня сократили.
– Да? А что так? – В его голосе прозвучало сочувствие.
Меня это воодушевило.
– Сказали, что я не справляюсь с работой.
– А вы?
– А я справлялся.
Он улыбнулся и покачал головой:
– Полтора месяца назад компания не выполнила своих обязательств перед итальянцами. Мы недопоставили им сырье. Кажется, ваш отдел этим занимался?
У меня упало сердце. Тут я в самом деле был виноват. Мы на два дня тогда загудели у одного барбоса на даче, и я не успел закончить пакет документов.
– Но они ведь не стали взимать с нас неустойку.
– Я подарил президенту компании катер для рыбной ловли.
На это я ничего не сказал и стал смотреть на свои ботинки. Вокруг них растекались черные лужицы.
– Две недели назад, – продолжал босс, – у нас возникли проблемы с правоохранительными органами.
Тут я был виноват по полной программе. На 23 февраля собрал бывших однокурсников прямо у себя в конторе. Никто ведь из нашего выпуска не смог устроиться так круто. Вечно, блин, охота подогнуть пальцы.
Когда в два часа ночи сработала сигнализация и вдруг приехали менты, наши почему-то начали отбиваться. Я пробовал их успокоить, но мне так звезданули под глаз, что я очухался только в ментовке. На следующий день, как мне потом рассказали, по всему отделу натыкались на лифчики. Один оказался в столе у заведующего.
– Вы ведь тоже тогда подрались с милиционерами?
– Они первые начали.
– Вообще, часто деретесь?
– Да не так чтобы…
– А все-таки? – Он, прищурившись, смотрел мне прямо в глаза.
– Бывает. – Я опустил голову.
– И пьете?
– Ага.
– И подруг у вас много?
Я понял, что сопротивляться бесполезно.
– Некоторые даже проститутки, – со вздохом признал я.
– Как видите, работник вы никудышный. Сколько я вам платил?
– Девятьсот долларов.
– Многовато за такую работу. – Он усмехнулся.
Мне стало ясно, что мой поезд ушел. Я глубоко вздохнул, и мы оба надолго замолчали.
Первым снова заговорил он:
– Хотите получать в два раза больше?
Я подумал, что он оговорился. Хотел сказать «в два раза меньше», а сам случайно сказал «в два раза больше». Но даже при таком раскладе для меня выходило просто класс. Четыреста пятьдесят баксов на дороге не валяются.
– Что, простите?
– В два раза больше.
Я на минуту потерял дар речи.
– А кто платит?
– Я.
Мне вдруг пришло в голову, что это сон. У меня иногда так бывает.
– За что?
– Это отдельная тема. Так хотите? Или я найду кого-нибудь еще.
– Нет-нет,
