перед Нием и небесами, что ты вредить нам больше не станешь, да на этом и разъедемся.
– А вы меня тут оставите? – поинтересовался Дракон, которому совсем не хотелось оставаться в лабиринте в одиночестве. Он убедился, что без их помощи или клубка какого оттуда выбраться не сможет.
– Да, нет, конечно, с собой заберем, чтобы ты всех перебаламутил там, нам своих чертей мало, так еще доверчивых драконов собирать станем, -услышал он в ответ.
Серьезно ли он говорил или нет, кто его знает, только дракон почему-то решил, что Балда его вытаскивать из лабиринта не собирается.
Как же он приуныл и взвыл от досады и отчаянья, листья с соседних с лабиринтом деревьев желтеть и опадать начали… Даже каменное сердце должно было дрогнуть и заколотиться, а у Балды оно было настоящее и у Горыныча тоже большое и пламенное.
Глава 22 Спасать или не спасать побежденного дракона
Так грустно стало дракону, так вздохнул он печально, что даже Горыныч пожалел его.
– Ты разве не помнишь, что Кащей про все на свете забыл, потому он не скоро туда наведается. Давай уж, его не с собой заберем, а выпустим, когда увидим, что далеко утащили и он назад не вернется.
Что было делать, когда свой Змей за чужого так просит? Балда никогда не был злым и жестоким парнем, как мы уже успели заменить. Он сказки кота слушал и сразу усвоил, что тот, кого выпустили и пожалели, может больше пригодиться, чем тот, кого обидели, да еще и прибили ненароком. Неправильным он героем оказался.
– Ну это под твою ответственность, – очень серьезно заявил Балда, если еще где-то и что-то будет, то ты сам с ним биться пойдешь.
– Ты слыхал? – склонил Горыныч голову вниз, – что герой говорит?
– Слыхал, и чего бы я два раза подряд на одну тропу ступал, интересно. Может я и доверчивый, но не пустоголовый. Чертей теперь стороной облетать буду, – это как ведьме ходить не надо.
Дракон уже думал, как он отправится на свидание к ведьме, какую ночку там жаркую проведет.
– Вот и я думаю, что в наших краях делать тебе нечего.
На том они и порешили.
Освобожденный дракон, уже не надевшийся на спасение, отправился к себе, или куда там у него глаза глядели. А Балда со своим Змеем – болевым соратником, почти другом, тоже поспешил подальше, чтобы никто больше не видел и слышал его в окрестностях лабиринта. И стали они по дороге с Горынычем уже былину сочинять, о битве страшной и жестокой.
– Не переборщи, – посоветовал Балда, – чтобы достоверно было.
– А то, поверят, куда им деваться, все одно никто ничего не видал.
– На это только и последняя надежда.
Былина получилась очень хорошая, героическая, и вполне правдоподобная, ничего не скажешь, а то, что ни одна ворона ни каркнула потом о том, что там было на самом деле – это тоже правда. Лабиринт хранил тайну, и никто никогда не узнал, как обошелся с побежденным драконом
