в генеральное сражение с ним.
Однако русское командование, прибегнув к древней тактике скифов заманивать врага в свои земли, блестяще осуществляло стратегический замысел Александра и его военного министра. Движение бонапартовских войск проходило через пылающие города и придорожные села, зажженные отступавшими русскими. В огне сгорало все – дома, магазины, улицы, посевы. (После 22 июня 1941 г. отступавшие войска Красной Армии так же жгли, взрывали и увозили с собой, выполняя приказ Молотова).
Часто французы вынуждены были сами тушить пожары, чтобы не оказаться совершенно без крова и продовольствия. Однако их «гениальный» император даже не задумывался о том, что то же самое может ожидать их в Смоленске и Москве.
В первые же дни июля Бонапарт и маршалы отметили тяжесть континентального климата при русском бездорожье. 2 июля он написал жене: «У нас тут была большая жара, теперь идут очень сильные дожди. Они создают для нас затруднения и приносят нам большой вред».
«Гениальный полководец», наконец-то, задним умом, понял, что возникшие трудности затеянного им дела являются предвестниками еще более тяжелых испытаний. Каких именно – ему не было дано знать. Однако, по мере того, как они обнаруживались, у него появлялось все больше сомнений относительно перспектив дальнейшей борьбы с Александром 1.
Все заботы бледнели перед другой тревогой, которой еще не было в душе Наполеона, когда он переходил через Неман, но которая, появившись в Вильне, уже не покидала его до конца войны.
Он знал, что его 420 – тысячная многонациональная армия далеко не равноценна во всех своих частях, а значит, уступает русской армии в боевом отношении. Он мог положиться лишь на природных французов, хотя имевшиеся среди них молодые новобранцы, конечно же, не могли сравниться с опытными солдатами и офицерами, побывавшими в его походах.
Что же касается вестфальцев, саксонцов, баварцев, рейнских и ганзейских немцев, итальянцев, бельгийцев, испанцев, голландцев, не говоря уже о подневольных «союзниках» – австрийцах и пруссаках, которых он потащил в Россию и многие из которых ненавидели его самого, а вовсе не русских, то едва ли они могли отважно биться и погибать за его идею.
Часть 2
Глава 1
В этом плане куда больше надежды было на поляков, которые стойко воевали за будущую государственность своей родины. Но в целом Великая армия была слаба межнациональным отчуждением, что приводило часто к нарушениям дисциплины, столкновениям и невыполнению приказов французских генералов.
Французы составляли меньшинство в бонапартовской армии. Больше половины ее состояло из немцев, итальянцев, голландцев, португальцев, испанцев, иллирийских славян, хорватов, швейцарцев. Среди них были люди, ненавидевшие Бонапарта как поработителя их отечества, и они шли на войну исключительно из страха перед наказанием. Дезертирство для многих из них было главной мечтой с первого же момента вступления на русскую
