ей, нельзя ходить в таком балахоне! – шипит леди Браун, будто я виновата, что новая королева Англии выглядит какой-то нелепой заморской диковинкой. – Скажи мне, Джейн Болейн, почему она не переоделась в Кале?
– А ей кто-нибудь объяснил, что так нельзя? – резонно спрашиваю я. – Все ее придворные дамы одеты точно так же.
– Лорд Лиль должен был с ней поговорить. Почему он ей не сказал, что не пристало заявляться в Англию в платье, смахивающем на одеяние монашки? Даже служанки хохочут до упаду, с ними теперь нипочем не справиться. А фрейлины! Я Екатерине Говард чуть пощечину не дала. Всего-то один день на службе у королевы, а уже передразнивает ее походку, и, хуже всего, прямо в точку попала.
– Молодые девушки всегда озоруют, успеете еще их приструнить.
– Времени нет сшить королеве новое платье, пока она едет до Лондона. Придется ей оставаться в чем есть, хоть она и похожа на тюк с бельем. Да где же она?
– Отдыхает. Я подумала, неплохо бы ее хоть на минутку оставить в покое.
– Она – королева Англии, – резко оборвала меня ее милость леди Браун. – Спокойной жизни ей не видать.
Что на это ответишь?
– Как ты думаешь, нужно предупредить короля? Может, мне поговорить с мужем? – Леди Браун понизила голос. – Или не стоит докладывать государственному секретарю Кромвелю, что у нас есть, как бы сказать… сомнения? Может, ты поговоришь с герцогом?
Я лихорадочно обдумываю ответ. Клянусь, не хочется оказываться первой, кто скажет слово против новой королевы.
– Лучше вам поговорить с лордом Энтони. По-семейному, как жене с мужем, потихоньку.
– Сказать ему, что мы все так думаем? Верно, уж милорд Саутгемптон и сам понимает, что она в королевы не годится. И некрасива, и невоспитанна. Все время молчит, словно немая.
– Прямо не знаю, что и думать, – торопливо отвечаю я.
– Ну нет, Джейн Болейн, – хмыкнула она. – Ты всегда знаешь, что думать, от тебя мало что укроется.
– Может быть. Но если король ее выбрал затем, чтобы с ее помощью добиться союза с другими протестантскими странами, если милорд Кромвель ее выбрал за то, что с ней нам больше не страшны Испания с Францией, то, должно быть, все равно, какого размера у нее чепец, хоть с дом величиной. Чепец можно и поменять. А мне не пристало говорить королю, что его невеста, на которой он торжественно поклялся жениться, не годится в королевы.
Она задумалась на минуту.
– Выходит, я ошибаюсь и ни к чему ее хулить?
Я вспомнила бледное личико, выглядывающее из-за двери в Кале, застенчивую и испуганную девушку, что боится войти в комнату, где сидят ее собственные придворные. Мне сразу же захотелось взять бедняжку под защиту.
– Мне не за что ее хулить. Я – придворная дама. Могу дать совет по поводу платья или прически, да и то если попросит, но худого слова против нее не скажу.
– Понятно,
