или вульгарного в её легком образе нет, но по взгляду Жени ясно, что заинтересовать ей доктора удалось. Кто она такая, чёрт возьми?!
Женя проводил гостью в комнату, они уселись на диване.
– Ну и бардак! – справедливо оценила она. – Жень, что у тебя случилось?
– В отпуск ушёл.
– А, ну тогда ясно! – усмехнулась она.
Доктор взял свой телефон.
– Ксюш, что заказать? Жрать у меня нечего.
– А я к тебе не есть пришла!
– Ну, надо думать! – цокнула я языком, ревниво наблюдая за парочкой.
По идее, мне бы стоит уходить, я же привлекаю к Душе Ксюши опасность. А вот как – то не хочется мне их покидать!
– Жень, что произошло? – Ксюша взяла его за руку, хирург тяжело вздохнул.
– Последние две операции из трёх прошли неудачно. Я не спас пациентов. Не могу себе этого простить…
– Но ты ведь не можешь спасти всех! – воскликнула Ксюша.
– Согласна, – кивнула я, устраиваясь на диван рядом с ними. – Ты скажи ему, а то он меня не хочет слушать.
Посижу с ними чуточку, ничего ей не будет.
– Не начинай, а! – сморщился доктор. – Так что заказать?
– Да что хочешь, я есть не буду.
Он отложил телефон в сторону.
– Ладно, позже, значит, закажем. Ты как живёшь?
Ксюша пожала плечами:
– Да всё по – старому. Замуж, как видишь, не вышла.
– Меня ждёшь? – пошутил он.
– Конечно! – улыбнулась Ксюша, а потом отпустила его руку, рассмеявшись. – Да сдался ты мне, алкоголик!
Доктор потянул её к себе:
– Иди уже ко мне, моя таблеточка!
Я вскочила и умчалась на кухню. Мне надо уйти, некрасиво подглядывать. Да и неприятно. Но, если ему станет лучше – пусть «таблеточка» его лечит. А я пойду, нечего мне здесь делать.
Оказавшись на улице, я выдохнула. Свежий воздух, и нет «таблеточки». Вот надо же, Ксюша мне вообще ничего не сделала, а я её уже ненавижу! Потому что она сейчас там, а я – нет. Потому что он видит её, а меня – нет.
Наверное, Ксюша не обрадовалась бы, если б узнала, что её возненавидела Слуга Смерти.
Я побрела по вечерней Москве. Лицо обдувает приятный летний ветерок, гуляют люди. Живые. Я забрела в парк и уселась на лавочку. Вот тебе и: в свободное от работы время делай, что хочешь. Вот только – что делать – то? Меня никто не видит, поговорить не с кем. Я даже персик съесть не могу, потому что вкуса всё равно не чувствую! Вот как так?! Вкуса не чувствую, а ревность меня прямо раздирает! Я бы эту… Ксюшу… отвела бы, куда надо!
– Таблеточка, – раздраженно пробормотала я.
– Для каждого – своя! – раздалось рядом.
ГЛАВА 10
Я с недоумением
