караван – требовалось только опередить его. И тут в судьбу Квебека снова вмешался роковой случай. Хотя в гарнизон и поступило сообщение, что баржи с провизией задерживаются, немногочисленную охрану бухты об этом попросту забыли предупредить. Не исключено, что часть французов, уставших от непрерывного обстрела, попросту решила сговориться с противником. В этом случае появление женщин на берегу, слова беглецов и «случайно» не переданные сведения – звенья одной цепи.
Как бы то ни было, 12 сентября началось с оживления на реке. Жители Квебека наблюдали, как англичане старательно изображали подготовку к штурму с востока. Монкальм принялся готовить позиции и перемещать войска: атака могла начаться в любой момент. Напряжение продержалось до глубокой ночи. А тем временем английские шлюпки беспрепятственно миновали французские посты. Среди англичан нашелся офицер с безупречным знанием французского языка. Разумеется, он не знал пароля. Но на вопрос часового прошептал, что не стоит шуметь – англичане не дремлют. Часовой, вместо того чтобы поднять тревогу, пропустил шлюпки и баржи по реке.
Англичане не встретили сопротивления и дальше. Высадившись в бухте Л’Анс-дю-Фулон, они быстро обнаружили тайную тропу и поднялись по ней. Закрепившись, передовой отряд стал дожидаться прибытия остальных войск. Маркизу де Монкальму сообщили о происшедшем во время утреннего чаепития. Он был в ярости, но войска Вольфа уже заняли расположенную к западу от Квебека равнину Авраама. Именно на ней состоялось решающее сражение.
Пока батареи англичан вели обстрел Квебека с удвоенным усердием, английские солдаты успели выкопать траншеи и укрепить позиции пушками. Монкальм и Вольф поменялись местами: теперь французы устремились в атаку, но падали один за другим под мощным залповым огнем. В отличие от британцев, выставивших опытных обстрелянных солдат, французы располагали лишь новобранцами, ополчением, собранным из фермеров и охотников, и некоторым количеством индейских воинов. Эти войска могли эффективно вести оборону, однако прямая атака оказалась для них слишком серьезным испытанием. Наступление захлебнулось, и остатки гарнизона побежали к городу. Монкальм, верхом на коне возглавлявший войско, пытался остановить бегство своих солдат, однако получил сразу два ранения: в подмышку и бедро.
К чести французов, солдаты не бросили командира на поле боя. Они внесли его в город и попытались отыскать хирурга, но тот участвовал в сражении. Поэтому маркизу пришлось кое-как перевязать свои раны с помощью помощников, а затем он отдавал распоряжения через ординарцев до самого вечера. Бой кипел уже в самом Квебеке. Часть защитников оставила мысли о борьбе, но многие отчаянно сражались. Почувствовав приближение смерти, Монкальм произнес историческую фразу: «У меня больше нет ни приказаний, ни советов. Время, отпущенное мне, на исходе, и я должен обратиться к более важным делам». За ночь маркиз успел написать несколько писем, исповедоваться,
