сказали, что только вы можете помочь. Врачи тут бессильны. У сына, кажется, развивается эпилепсия.
Игорь взял мальчика за плечи, перевел взгляд с него на женщину. Что в ней есть такого, за что ее можно жалеть и любить? – спросил он себя. Дарованное непонятно за что и с какой целью умение угадывать спрятанное в душах людей снова повело его вперед. Вот перед ним коренная москвичка, с брезгливостью относящаяся к суетливым, выделяющимся из толпы своим рассеянным взглядом провинциалам… Вечно вздорящая с сослуживцами в своей конторе, тратящая весь свой заработок на турпоездки за границу… Живущая одна с сыном в убогой комнатке в полуподвальном помещении старого дома с сыреющими стенами… Так не вышедшая замуж, потому что не смогла найти того, кто соответствовал бы ее мечте. Всю жизнь преследуемая ощущением, что она жестокой волей судьбы попала совсем не в свою среду обитания и только существует бездарно вдали от тех мест и тех людей, при которых смогла бы реализовать свои таланты…
– Вы вчера совершенно зря спорили с соседями по дому. В ближайшие выходные сядьте на какую-нибудь электричку и езжайте до маленького провинциального городишки, – начал говорить Игорь. – Войдите там в храм и молитесь за все грехи ваши, вольные и невольные. Посмотрите на тех, кто будет вокруг вас. Это такие же, как вы, у каждого – своя боль. Разглядите ее! Подумайте, за что можно любить и жалеть каждого из них. Когда вы будете выходить из этого храма, чувствуя радость и любовь к людям, тогда вы поймете, что любить их можно и за слабости их и несовершенства. И лучше переедьте жить из Москвы куда-нибудь в маленький городок, где у вас есть родные. Там вы найдете себе спутника жизни, которого будете любить даже за его недостатки. А ты, мальчик, не болей.
– Спасибо… И все? – с непониманием спросила женщина.
– Все, что я могу вам сказать.
Женщина удалилась, совсем обескураженная необычностью приема.
Следом шли другие, мужчины и женщины, нередко также с ребенком. С каждым Игорь беседовал всего несколько минут, не делая никаких установок и кодирований, привычных в работе экстрасенсов и прочих народных целителей. К воротам подходили новые люди, подъезжали машины. Те, кто выходил после беседы с Игорем, молча совали в руку Антону бумажки денег. Зачастую чуть отойдя от ворот, они сразу же доставали телефоны и звонили следующим своим знакомым.
– Да это же, это же… – шептал один из вышедших, проходя мимо тех, кто ожидал очередь.
– Что – это же? – встревожено подняла на него глаза пожилая женщина, – Скажите, правда, этот человек может помочь в любом случае?
– А вы верьте! – потрясенно заговорил вышедший мужчина. – Я – верю! Нельзя не верить: я как с самим собой поговорил сейчас впервые в жизни. В чем всю жизнь признаться себе боялся – то он и сказал. Я даже больше скажу: вот полчаса назад сюда это не я заходил, я собой себя чувствовать стал только сейчас. Всю жизнь строил из себя черт знает что…
– Так это вроде как психотерапевт? –
