маленький пенек. Я стоял, не решаясь приблизиться к лагерю. Дед встал и медленно пошел ко мне. Это заметил уже проснувшийся “Кафтан“ и стал будить остальных.
Дед подошел ко мне, взял пистолет, положил в карман, предварительно сняв с предохранителя. Я в нескольких словах объяснил ему почему вернулся. Он молча выслушал, пристально глядя в мои глаза, взял меня за плечо и мы вместе пошли к остальным. Я чувствовал, как напряжена его рука, но все же она несколько меня приободрила. Я понял, что это рука друга. Наши товарищи хмуро нас разглядывали, молча ожидая продолжения.
Я подошел к ним, постоял минуту молча, затем стал говорить, не обращаясь конкретно ни к кому. Точно не помню, что им говорил, но смысл был в следующем: меня долго терзала мысль, что я принес неудачу моим товарищам и это в первый раз в моей жизни, так как обычно у меня “рука легкая”. Тогда я решил убежать, но бежит тот, кто виноват, а вины за собой я не чувствую. Я делал все, что мне велели и делал добросовестно. Мой уход поставил бы деда Мишу в тяжелое положение, а это не по-товарищески. Я сожалею о несчастном случае, случившемся с “Кафтаном“, я отказываюсь от своей доли золота в пользу своих товарищей. У них есть семьи, о которых они должны заботиться, хотя я и не имел малейшего представления были ли они у них или нет, и пусть моя доля хоть в некоторой степени компенсирует неудачу.
Я говорил страстно, прекрасно понимая, что на карту поставлена жизнь двух людей. Все слушали меня не прерывая и, когда я закончил, начал говорить дед. Он сказал, что не смотря на мои 17 лет, я поступил как настоящий мужчина и друг, который оказался честен по отношению к своим товарищам. Говорил он медленно и уверенно тоном авторитета, держа себя с достоинством.
Выслушав нас, “Леший“ обратился к “Бритве“.
–Ты что скажешь?
Но “Бритва“ продолжал молчать, хмуро смотря на нас, и тут заговорил “Кафтан“:
–Парень с понятием и поступил, как мужик.
“Бритва “ криво усмехнулся и, посмотрев со значением на деда, спросил:
–Больше тебе нечего добавить, “Хан?”
Дед сунул руку в карман и, так же усмехнувшись, сказал:
–Что ж, пожалуй и я готов отказаться от половины своей доли и это мое последнее слово.
–Правильно базаришь, – сразу откликнулся “Кафтан “.
“Леший “согласно кивнул головой, “Бритва“ последовал его примеру и, так же молча, кивнул в свою очередь.
Спустя две недели, мы вышли к людям. За все время пути дед никогда не оставлял меня наедине с этой тройкой. Не последнюю роль в этой истории сыграло и то, что они поняли, что дед не даст меня в обиду. Дальше, пожалуй, не интересно. Добавлю только, что между дедом и мной сложились особые отношения. Впоследствии мы только раз в разговорах возвращались к этому приключению.
–Должен признаться, что трудно поверить в такое здравомыслие и рассудительность в 17 лет, – задумчиво проговорил Ардвил, когда Карен
