пахнущей всеми возможными запахами сразу, но сильней всего – кожей, сладковатым бульоном и ядреным клеем. Возможно, такая вот ароматизированная биография наложила свой отпечаток на сознание Варвары Гурьевны, а равно и на сознательность. Чучелок она делала не только из белок и лисиц, но и из встречающихся на ее пути людей. Особенно соседей по дому и округе.
– Поди сюда, Алеша! – обычно начинала Варвара Гурьевна, таинственно озираясь по сторонам и пожевывая губами. – Ты ничего не заметил?
– Не-а, – отзывался Алеша.
– Зайцевы купили пачку яда и спрятали ее на кухне.
– Так ведь мы ж скидывались все на него, вы не помните? От мух и тараканов.
Варвара Гурьевна доставала из огромного кенгурушного кармана передника брикетик и вертела перед носом Алеши.
– Ты читай-читай!
На брикетике черной типографской краской было отпечатано: «Яд ядовитый „МУХОМОР“. По особому заказу ЛГО ГАПУ» и нарисована большая жирная муха.
Алеша всматривался в нехитрый рисунок и пожимал плечами.
– Глупый ты ребенок, а еще пионэр! Потравить нас с тобой хотят. И комнаты наши себе забрать. Особенно твою, потому как внутри колонны радиопередатчик ловит лучше.
– Она же целая внутри, колонна-то! – открывал от удивления рот Алеша.
– Целая? – ехидно вытягивала губы уточкой Варвара Гурьевна. – А ты ее простукивал?
– Конечно!
– Мал еще рассуждать! Ты на яд, на яд посмотри внимательней.
Алеша снова вглядывался в брикетик, нюхал его, трогал пальцем нарисованную муху.
– Как ты не понимаешь! «По особому заказу ЛГО ГАПУ»! Это заговор! Кто такой этот ЛГО ГАПУ? А? Я тебя спрашиваю! Это шифр! Они так передают информацию, разве ж не ясно?
Алеша не спрашивал, кто такие «они». Девять с половиной лет жизни в одной квартире с Варварой Гурьевной научили его понимать все таинственные местоимения. Заговор соседке виделся во всем, даже в том, как сидели матросики на скамейках перед летней эстрадой в Таврическом саду: «От ведь! Парочками сидят. Слева их больше, нежели справа. И бескозырки вон те трое во втором ряду сняли и один в пятом. Это же шифр, глупые вы люди!» Алеша понимал, что шпионы в стране, конечно, водились. Об этом говорили в школе, про это снимали кино. Но о таком количестве, в каком обнаруживала их бдительная Варвара Гурьевна, доблестная советская контрразведка и мечтать не могла.
Алеше через пять месяцев должно было исполниться десять. Был он худенький, белобрысый, с соломенным чубчиком, торчащим щеточкой надо лбом, огромными серыми глазами и оттопыренными ушами. Учился он на «четыре» и «пять», ходил в кружок авиамоделирования и любил погонять в футбол. Учителя его хвалили, ставили в пример другим. Образцово-показательный пионер, активист. Бабушке Вале бы радоваться, но больно уж тревожилась она за один,
