знала о постоянных изменах супруга и о том, какой пример распущенности являл он придворным. Свидетельством тому были строгие моральные правила, установленные королевой для своего двора. Ее миссией было защищать своих дам от хищников-мужчин, но в результате жизнь здесь походила на монастырскую. Анне сразу сказали, что она должна следовать примеру королевы, вести себя скромно и соблюдать приличия. Дни ее представляли собой унылый круговорот молитв, исполнения служебных обязанностей, благочестивого чтения и бесконечного шитья. Через неделю она подумала, что сойдет с ума и умрет от досады. Тут и речи быть не могло о любовных играх!
Королева почти никогда не покидала своих покоев. Анна узнала, что она не любит двор и не одобряет происходящее там.
– Ее милость ездит туда, только когда без этого не обойтись, – сказала одна из девушек, – но предпочла бы провести это время в Амбуазе или Блуа.
– Подальше от двора? – встревоженно спросила Анна.
– Если король даст согласие, то да. И он обычно соглашается. Разумеется, у него есть на то свои причины. – Это заявление сопровождалось лукавой улыбкой.
«Клод нельзя винить, – рассуждала Анна. – В конце концов, какой королеве понравится терпеть унижение, видя, как ее муж демонстрирует публике своих любовниц, или ловя на себе сочувственные, а порой и насмешливые взгляды придворных?» Поглядите-ка на эту несчастную маленькую калеку; неудивительно, что король ходит на сторону!
Ощущение у Анны было такое, будто ее посадили в тюрьму, замуровали в роскошных, расписных-раззолоченных покоях королевы; здесь было все, что может понадобиться женщине, но Анну это не радовало. Какой смысл надевать красивые придворные платья, на которые отец потратил столько денег, если их никто не видит?
В июне король повел армию в Италию, где собирался оказать содействие венецианцам против вторгшихся в их владения испанцев. После отъезда монарха со свитой в Лувре воцарились мир и покой. Мадам Луиза взяла на себя обязанности регента, так как Клод была беременна, и по большей части предоставляла маленькую королеву самой себе, делая выбор в пользу более вдохновляющего общества своей дочери Маргариты. Получив возможность свободно отдыхать и потакать своим прихотям, Клод ослабила бдительность и, так как большинство искушений были устранены, дала своим фрейлинам больше свободы. К облегчению Анны, им наконец позволили бродить по прекрасным апартаментам и галереям, любоваться висевшими там удивительными картинами и гулять по волшебным садам.
От девушек и дам продолжали требовать регулярного посещения церкви и отказа от чтения романов. Клод считала увлечение любовными историями опасным, способным привести нестойкие юные души к падению, а потому составила список благочестивых трудов, ознакомление с которыми не только допускалось, но и предписывалось. Однако Анна скоро научилась ловко прятать один томик в другом и ухитрялась читать книги, по мнению Клод,
