style="font-size:15px;"> У Ларисы хватило ума на то, чтобы не соваться в актрисы – даже учитывая врожденную потребность блистать. Она слишком хорошо знала о ненадежности этого пути, о змеином серпентарии, по законом которого придется жить, если хочешь вскарабкаться выше, об особенной горечи уходящего времени и о том, как растерянно ты бодришься, разглядывая свое отражение в зеркале, когда однажды кто-нибудь предлагает тебе сыграть не героиню, а ее мать.
Да, у нее хватило смекалки не лезть в серпентарий. Но не хватило на то, чтобы не забросить учебу, когда на ее жизненном пути встретился первый мужчина, бросивший к ногам Ларисы весь мир. Ей было всего восемнадцать лет. А он – классика жанра. Разменявший шестой десяток, загорелый киношный донжуан с твердым прессом, полным кошельком и крепким браком. Лариса влюбилась. Все говорили: дурочка, он же знаменитый юбочник, пару лет поиграет с тобой и найдет новую студентку. И жену никогда не бросит. У них четверо детей, дом полная чаша, да и вообще – они расписались, когда ты еще даже не родилась.
Лариса только смеялась в ответ. Она находилась в блаженном возрасте наивного неведения, когда хрестоматийное «он не такой» воспринимается сакральной истиной, а не поводом для шутки.
Даже мать Ларисы, обычно отстраненная, не выдержала и совершила жалкую и запоздалую попытку наладить воспитательный процесс.
Ничего не получилось. Любовник заезжал за Ларисой каждый день после лекций и вез в ресторан. А там, над тарелками с бледными фруктами, над сочащимися жиром стейками и креманками со взбитыми сливками, красиво лгал о возможности общего будущего, а она с наслаждением поедала эти калорийные обещания и просила добавки.
Его жена знала о существовании Ларисы и даже не ревновала, что казалось обидным. Она была уверена в стабильности своего мира и повидала много подобных ларис.
Из института ее отчислили. Любовник утешал – ничего страшного, с такими данными она сможет успешно работать в кино и без диплома. К тому же он собирается помогать.
Их роман продлился почти два года, после чего донжуан не удостоил ее даже прощальным ужином – просто однажды позвонил и выдал невнятный монолог, в котором рефреном повторялось: «Прости меня». Потом Лариса узнала, что у него началась интрижка с ее однокурсницей, которая к тому времени уже работала стажером на каком-то сериале и вообще была совершенно не похожа на красивую ветреную Ларису – мальчишеская фигура, взъерошенный ежик иссиня-черных волос, длинный нос, как у Бабы-Яги, севший от частого курения голос и привычка идти по головам. Спустя годы, когда страсти утихли, боль забылась, лицо того самого донжуана почти стерлось из памяти, а сам он умер от инфаркта и был с пафосом похоронен на Ваганьковском кладбище, Лариса иногда встречала ту девушку на киношных тусовках. Но никогда не здоровалась. Не смогла простить наглое воровство.
В институте восстановиться не удалось. Зато Лариса познала блаженство
