а самого котёнка – чем-то вроде ангела-хранителя. Я назвала её Рысь из-за окраса морды и небольших кисточек на ушах. Она стала жить со мной. Мы с друзьями перекладывали спящую Рысь с места на место, полушутя, что она чистит предметы от плохой энергии. Она ела всё, что дают, и не причиняла никаких проблем. Через пару дней я понесла её показывать моему любимому другу дяде Саше. Он был фанатом кошек, у него самого жила белая красавица Машка и её отпрыск Тигра. Дядя Саша любил Машку, как человека. А ещё он любил мистику, и рассказывал о том, что кошки видят то, что незримо для людей, и что они предупреждают об опасностях. Я принесла свою маленькую Рысь знакомиться с Машкой и Тигрой. Они начали обнюхивать друг друга, потом ушли во двор, и пока мы с дядей Сашей беседовали и дули в дудку, Рысь исчезла.
Я обошла всю деревню, я спрашивала местных, пару раз нападала на след, но он вёл к другим полосатым кошкам.
Только спустя полтора месяца я нашла её. Или мы нашли друг друга.
Мы шли с Вадимом к воде, стоял хмурый сентябрьский день. И вдруг я вижу на заборе свою Рысь. Она подросла за время разлуки, но я всё равно сразу узнала её. При виде нас она громко замяукала, широко раскрывая пасть. Я подбежала и сгребла её в объятья. Она ловко устроилась у меня на плече, и мы пошли дальше. Как я радовалась!
Когда на острове стало холодно и нечего делать, я привезла её в город, она жила в моей комнате. Хоть кошка и деревенская, приучать к лотку не пришлось, она делала свои дела только в лоток с первого раза, ни разу не уронила предмет и ни разу не привередничала с едой. Она как будто понимала меня без слов и садилась мне на колени, когда я медитировала или рисовала. С ней было теплее и веселее. Но через 5 дней мой зять сказал, что из-за аллергии ему плохо, и пришлось вернуть Рысь на остров.
Я увезла её к Вадиму. Он тоже полюбил её и постепенно стал воспринимать как свою. Сейчас мы с ним больше друзья, так что и с Рысью мне теперь вряд ли удастся ещё увидеться. Как и с мамой.
Если живая кошка – добрый знак, то дохлая – дурной? Подхожу к морю. Большие серо-голубые волны пеной рассыпаются о скалы. Иду по дорожке. Думаю о корабле, который мне приснился. И о Южной Америке и Австралии. Если попроситься на борт, вдруг не откажут? Я хорошо готовлю и могу делать массу других вещей, могу стать юнгой!
Слева надо мной крутые скалы, вверху на них построена дорога на бетонных сваях. Справа набережная, поливаемая сейчас солёной водой моря.
Засматриваюсь на птичку и вижу в скале подобие пещеры.
Иду дальше и натыкаюсь на нечто потрясающее.
Я медленно иду вдоль стены, разрисованной яркими красками. Не очень часто я встречаю творчество художника, которое настолько мне нравится, настолько резонирует с моим видением мира.
Телефон разрядился. Я обязана это сфотографировать!
В здании с разрисованной стеной одна открытая дверь. Захожу.
– Говорите
