кого из бывших товарищей. Мои враги серпиенсы в целом и их шпион-провокатор персонально.
– Тем лучше, – в голосе кошатника промелькнула нотка удовлетворения.
Чего, собственно, Грин и добивался, разгоняя скрипучую телегу своей легенды до скорости автомобиля. Теперь требовалось закрепить эффект, но в то же время не переборщить, не заронить в душу (если она у чужака имеется) зерно сомнений.
– Чем лучше-то? – Грин вздохнул и помотал головой. – Что я могу? У нас говорят: один в поле не воин. Знаете такую поговорку?
– Знаю. И не предлагаю вам выходить в поле с шашкой против танковой бригады. Я предлагаю вам играть за нашу команду.
– Образно выражаетесь. Тоже за три секунды научились?
– Нет. Как раз на это ушел целый год. И мне понравилось.
– Неужели?
– Вот представьте себе.
– Интересно девки пляшут. Может, вы еще и сочувствуете нам?
– У нас тоже не любят предателей, поэтому не стану вас обнадеживать. Я не представляю здесь некую пятую колонну, недовольную действиями нашего правительства и сочувствующую людям. По долгу службы мне приходится много общаться с аборигенами, поэтому я обязан точно знать, как люди мыслят, о чем мечтают и на что надеются. И я с удовольствием вникаю во все эти тонкости. Мне нравится моя работа, а не мои подопечные.
– Спасибо за откровенность. Вы меня почти убедили.
– Почти?
– Почти.
– Почему?
– Потому, что я не услышал главного. На кой черт мне все это? Ради мести? Лично для меня это не мотив, я не горец. Ради возвращения в большой мир? Мне он больше не нравится. Что еще?
– Жизнь, – кошатник чуть склонил голову набок. – Мотив?
– Запугивание – худший прием. Причем хуже вы сделаете только себе. Под страхом смерти я, конечно, стану вашим рабом, но это не даст вам ничего хорошего. Рабский труд непродуктивен. Безынициативный работник бесполезное приобретение.
– Вы такой, как я себе представлял, – чужак кивнул. – Поднимайтесь, Грин. Транспорт ждет нас на парковке отеля.
– Связывать будете? – Грин сел.
– Нет, не буду, – кошатник усмехнулся. – Даже если справитесь со мной, куда вы денетесь с острова?
Он поднялся, потянулся с кошачьей грацией, поигрывая, казалось, всеми мышцами огромного тела, и уставился на Грина с высоты своего двухметрового роста. Филипп не видел его глаз, но был уверен, что кошатник смотрит на него, как хищник на дичь – снисходительно и с алчной искоркой. Грин поправил очки, встал и отряхнул с шорт белый коралловый песок. Он не знал, к какому блюду виверры добавляют эту «специю», но в любом случае стать этим блюдом Грину не хотелось.
– И все-таки не ждите от меня чего-то… этакого. Я простой инженер и вообще…
– Полно вам кокетничать, Фил, – оборвал Грина чужак. – Вы ведь сами хотели, чтобы я вас нашел.
– Я
